Созданный в начале 2021 года фонд поддержки детей с тяжелыми и редкими заболеваниями «Круг добра» распоряжается в 2021 году бюджетом, эквивалентным бюджету самой дорогой лекарственной госпрограммы «14 ВЗН», а в 2022 году финансирование фонда еще увеличится. Главным распорядителем фонда президент РФ Владимир Путин назначил не чиновника из сферы здравоохранения, а священника, руководителя АНО «Детский хоспис» Александра Ткаченко. Тому пришлось, с одной стороны, взаимодействовать с родителями тяжелобольных детей в условиях существующих ограничений при включении в число подопечных, с другой, по заверениям самого Ткаченко, – давать отпор лоббистским усилиям фармкомпаний. О том, как устроена работа фонда и что еще поменяется в лекарственном обеспечении орфанных пациентов, Ткаченко рассказал в интервью Vademecum.

Владелец клиники «Медицина 24/7» Олег Серебрянский столкнулся с так называемой «культурой отмены» задолго до того, как это понятие вошло в моду. Медицинского предпринимателя последовательно и не сговариваясь подвергли остракизму его бизнес-партнеры, врачи, пациенты и их родственники. Туча недовольства накапливалась и разразилась скандалом: громы и молнии в СМИ, проверки, гражданские иски и уголовные дела, арест счетов, имущества, двух врачей «Медицины 24/7» (в СИЗО) и самого (заочно) Олега Серебрянского. Финал этой истории пока не очевиден: главный герой – в бегах, а здание клиники, спешно переименованной в «Медика24», рискует оказаться на торгах. О том, как стечение обстоятельств в момент может разрушить безжалостную и беззастенчиво прибыльную модель продажи медицинских услуг, – в расследовании Vademecum.

«Выход к морю, – бормотал я про себя, гуляя по Яузе, – мне нужен выход к морю. Мне просто-напросто негде держать корабль. Вот Яуза – родная река, но попробуй тут держать корабль – невозможно. Каждый год собирался я в далекое плаванье, но не мог найти подходящее судно. Покупать яхту было дороговато, строить плот – громоздко», – рассуждал герой повести Юрия Коваля «Самая легкая лодка в мире», последовательно отказываясь от резиновой лодки, судна из пустых бутылок и прочих мыслимых и немыслимых материалов. Похожие трудности выбора терзают игроков рынка медуслуг – как зрелых операторов, нацеленных на экспансию, так и потенциальных непрофильных инвесторов, очарованных динамикой финансовых показателей отрасли: даже в «ковидном» 2020 году 200 крупнейших сетей и клиник показали вполне «допандемийный» рост совокупной выручки в 18%. Вариации боевого порядка судов этого флота – в ежегодном исследовании Vademecum.

На российском рынке медуслуг появился второй игрок, решившийся на размещение ценных бумаг на Московской бирже, – управляющая Европейским медицинским центром компания United Medical Group 15 июля предложила инвесторам свои глобальные депозитарные расписки (GDR). Эту же модель в ноябре 2020-го применила ГК «Мать и дитя», с 2012 года торгующаяся на Лондонской бирже. Несмотря на то что мотивы у эмитентов были разными, листинг в обоих случаях оказался наиболее подходящим инструментом – фонды и стратегические инвесторы оценивали бы активы придирчивее, тогда как IPO заведомо предполагает более высокую котировку. На основании чего заявленную оценку могут поддержать биржевые игроки? Ответить на этот вопрос попытался Vademecum.

Построенный за 5,5 млрд рублей нижнетагильский Центр Тетюхина никак не может заработать на полную мощность – администрация клиники вновь заявила о недофинансировании и простое мощностей. Ситуация обострилась на фоне судебного разбирательства: правительство Свердловской области требует от центра вернуть 1,2 млрд рублей – государственный заем, который привлек уже покойный создатель проекта Владислав Тетюхин, сам вложивший 3,3 млрд рублей. Руководитель госпиталя Алексей Щелкунов в интервью Vademecum рассказал, что, по его мнению, поможет загрузить медорганизацию, а также почему власти региона и последователи бывшего титанового магната до сих пор не могут расплатиться по счетам полюбовно.

Федеральные медорганизации, задумывавшиеся как центры компетенций самого высокого уровня, традиционно формировали обособленный, не зависящий от места проживания больного пациентопоток. Но жизнь скорректировала первоначальный замысел – по мере погружения передовых методов лечения в базовую программу ОМС «федералы» стали наращивать долю выручки, получаемой из общего страхового котла. По данным Аналитического центра Vademecum, в 2020 году участники ТОП100 федеральных медцентров суммарно заработали по ОМС 68 млрд рублей, или 35% от совокупных доходов. Администрировать этот эшелон системы здравоохранения Минздраву и ФФОМС с каждым годом все труднее: игнорировать интересы авторитетных отраслевых операторов невозможно, управлять маршрутизацией, концентрируя в федеральных клиниках случаи ВМП-II, никак не получается, а отвечать на растущие запросы и потребности, в общем‑то, нечем.

Как выяснил Vademecum, НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова планирует запустить первую в России лабораторию по производству аутологичных T-клеток с химерными антигенными рецепторами для CAR-T-терапии взрослых пациентов с онкогематологическими заболеваниями. Этот инновационный вид иммунотерапии все еще исследуется в многочисленных КИ, но всего за четыре года с момента регистрации первого препарата сформирован рынок объемом $1,2 млрд. В России технология споткнулась о несовершенство законодательства о биомедицинских клеточных продуктах (БМКП), отчего отечественные фармкомпании в теме CAR-T дальше анонсов не продвинулись. Конкурентом питерского НМИЦ в этом сегменте может стать только производитель оригинального препарата Kymriah (tisaglenlecleucel) – компания Novartis, рассчитывающая получить регудостоверение к концу 2022 года.

На фото слева направо: Елена Тельнова, Юрий Лужков, Иосиф Кобзон и Шабтай Калманович. Спорю, этот кадр эпичным назвали бы даже те, кто уже не знает легенды о Калмановиче (настоятельно советую погуглить) и не имеет представления о том, сколь серьезно Тельнова повлияла на архитектуру фармотрасли, как поднимала из хаоса систему лекарственного обеспечения, не претендуя при этом на какие-либо сверхкомплиментарные должности.

«Казалось, наш хозяин дал себе слово как можно скорее промотать все свое огромное состояние, и ему удалось‑таки недавно оправдать эту догадку <…>. Поминутно наезжали новые гости, Москва же была в двух шагах, на виду, так что уезжавшие только уступали место другим, а праздник шел своим чередом» (Ф.М. Достоевский «Маленький герой»). Особенность столицы как места, где несметные заработки тесно соседствуют и перекликаются с безумным расточительством, известна не только по литературе. Жизнь в плане подобных примеров куда богаче. Взять хоть лидеров регулярного рейтинга Vademecum «ТОП200 аптечных сетей России»: стряхнув с себя постковидную депрессию, они решили основательно переделить розничный фармрынок России, а начать – с Москвы, конечно.

Все три месяца, что основатель группы «Биотэк», экс-сенатор Борис Шпигель и его жена Евгения находятся под арестом, отрасль гадала, окажется ли жизнеспособен их бизнес в отсутствие единоличных хозяев. Новый председатель совета директоров «Биотэка» Сергей Жуковский, известный до сих пор главным образом как соучредитель Genfa Group, называет кризис преодолимым. Как «Биотэк» перевоплотится в вертикально интегрированный холдинг и зачем ему нужна поддержка флагманов лекарственного госзаказа Виктора Харитонина и Алексея Репика, он рассказал издателю Vademecum Дмитрию Кряжеву.

В УК РФ группу преступлений против личности описывают сразу несколько статей. Но такой, которая рассматривала бы преступление против масштаба личности, среди них нет. А на мой взгляд, подобные противоправные действия сейчас как раз и совершаются в отношении Бориса Шпигеля. И я считаю своим долгом заявить.

Рынок госзаказа медизделий в 2020 году оказался во власти двух стихий – пандемии COVID‑19 и реактивных действий государства, пытавшегося отвести коронавирусную угрозу. Именно эти обстоятельства непреодолимой силы, смешивая карты и опровергая прогнозы, вывели в лидеры нынешнего ТОП100 «Ростех»: госкорпорация, получив статус единственного поставщика аппаратов ИВЛ, бесконтактных термометров и обеззараживателей воздуха, законтрактовалась как минимум на 25,6 млрд рублей. Vademecum, изготавливая традиционный рейтинг поставщиков МИ, заодно попытался очистить данные от пены экстренных закупок и разобраться, кто из игроков занял то или иное место в «золотой сотне» благодаря COVID‑19, а кто – вопреки.

В июне Владимир Путин поручил правительству в кратчайшие сроки – до конца 2022 года – разработать, определить источники финансирования и повсеместно внедрить систему долговременного ухода за пожилыми людьми и инвалидами. Жесткость дедлайна вполне объяснима – по прогнозам Минфина, к 2036 году число россиян старше 65 лет увеличится на 5 млн человек (с нынешних 22,7 млн). И если связанный со старением населения неизбежный рост расходов на оказание медпомощи забота Минздрава, опирающегося на худо‑бедно действующую инфраструктуру, то отвечающему за социальный патронаж стариков Минтруду фактически придется возделывать голое поле. Так сложилось, что у профильного федерального ведомства сегодня нет ни компетенций, ни средств, ни полномочий для того, чтобы обеспечить россиянам достойную старость. Vademecum попытался оценить перспективы исполнения президентского поручения силами государства и частных инвесторов.

Российский рынок услуг суррогатного материнства (СМ), сложившийся на стыке медицины и юриспруденции, долгое время никого, кроме его клиентов и операторов, особенно не волновал. В 2020 году все изменилось – серия уголовных дел, связанных с программами СМ, не только спровоцировала бурную дискуссию в профессиональной среде, но и привлекла внимание законодателей, намеревающихся жестко ограничить круг провайдеров и получателей услуги. Vademecum проследил, как формировался рынок СМ, оценивающийся в 2,7 млрд рублей, и с помощью экспертов попытался определить, в каком регулировании действительно нуждается эта деликатная сфера.

В октябре Верховный суд (ВС) РФ поддержал отказные решения предыдущих инстанций арбитража по делу об оплате медпомощи, оказанной «иногородним» пациентам без направления, выданного по месту жительства и страхования. Кейс вполне конкретный. Жители Самарской области пролечились на 8,6 млн рублей в Оренбурге, где им и были выписаны пресловутые справки по форме №057/у-04. ТФОМС Оренбургской области, обратившись к Самарскому терфонду за компенсацией расходов, получил отказ и ввязался в многоэтапную арбитражную тяжбу, точку в которой поставил Верховный суд. Особенный смысл истории придает даже не то, что ВС РФ кардинально изменил свою прежнюю позицию относительно межтерриториальных расчетов в системе ОМС, а то, что федеральный ФОМС пытается теперь возвести это судебное решение в прецедент, на основании которого можно будет управлять маршрутизацией пациентов и финансовыми потоками. Vademecum проанализировал схожую арбитражную практику и постарался разобраться в мотивации сторон.

Пандемия, обескровившая и без того дефицитный бюджет программы госгарантий, не только усугубила финансовую ситуацию на местах, но и со всей безжалостностью продемонстрировала: Минздрав РФ и ФФОМС лишены инструментов планирования расходов. Территориальные фонды ОМС вступали в 2021 год без сколько-нибудь обнадеживающего запаса прочности (их финансирование в среднем по стране увеличилось год к году на 2,3%), но с предчувствием, что дополнительные деньги на борьбу с COVID-19 все-таки потребуются. Так оно и вышло: только за январь – март 2021 года медучреждения не смогли получить за оказанную населению помощь порядка 25 млрд рублей. Ровно эту сумму и пообещал выделить системе здравоохранения премьер-министр Михаил Мишустин, посетивший 18 июня «ковидарий» в Коммунарке. Пока региональные власти ждут этот федеральный транш и уповают на грядущие, Vademecum разобрался, что именно расшатало систему ОМС и насколько она способна выдерживать растущее напряжение эпидобстановки.

В начале марта завершится общественное обсуждение подготовленного Минздравом РФ проекта Порядка проведения контроля объемов, сроков, качества и условий предоставления медицинской помощи по программе госгарантий. Этим документом регуляторы предельно ясно обозначили намерение взять под жесткий контроль финансирование территориальных программ ОМС, которым хронически не хватает средств на плановые объемы, не говоря уже о покрытии реальной потребности населения в медпомощи. Инициативе предшествовала гомологичная арбитражная практика – медорганизации впервые столкнулись с массовыми отказами во взыскании оплаты за медпомощь, оказанную свыше установленных по программе ОМС лимитов (то есть сверхобъемов). По данным Аналитического центра Vademecum, по сравнению с 2019 годом количество таких отказов увеличилось минимум в три раза, причем практически все такие решения принимались в Москве.

Случившееся весной 2020 года нашествие SARS-CoV-2 всерьез взбодрило отечественную лабораторную службу, показавшую накануне пандемии 280 млрд рублей совокупной – с учетом госсектора – годовой выручки, настроившуюся на неспешный органический рост и поступательное движение к насыщению рынка диагностических услуг актуальным предложением. Vademecum оценил, кому из лидеров сегмента удалось быстро пройти все стадии принятия ковид-неизбежности и превратить обретенные компетенции в конкурентное преимущество.

Молекулярно‑генетическое тестирование (МГТ) – ключевой инструмент для определения мутаций при злокачественных новообразованиях и выбора таргетной терапии. Несмотря на критическую значимость этого вида исследований для выбора схемы лечения, МГТ в России долгое время проводилось только при поддержке фармкомпаний, заинтересованных в реализации своих препаратов, и за счет самих пациентов. Год назад МГТ получило отдельный норматив финансирования по программе госгарантий, но в большинстве регионов по‑прежнему нет достаточных мощностей для использования даже минимального спектра биомаркеров, а наиболее передовой метод исследования – секвенирование нового поколения (next generation sequencing, NGS) – доступен по ОМС лишь ограниченному кругу московских пациентов. Vademecum оценил потенциал и перспективы МГТ в достижении показателей федерального проекта «Борьба с онкозаболеваниями».