Житель Белгородской области выступил от лица 22 человек, чьи дети погибли в перинатальном центре Белгородской ГБ №2. В медучреждении в 2018 году умер его ребенок, заразившись сепсисом во время рождения. Мужчина пожаловался на ход расследования уголовного дела и выразил опасение, что оно не дойдет до суда. В сентябре 2018 года Следственное управление СК РФ по Белгородской области организовало проверку перинатального центра, а уголовное дело по ч. 3 ст. 293 УК РФ (халатность, повлекшая по неосторожности смерть двух или более лиц) было возбуждено в октябре того же года.
Главный врач ГБ №2 пояснял агентству «Бел.Ру», что «причиной смерти 18 из 22 младенцев стала экстремально низкая масса тела при рождении, четверо умерли из‑за врожденных патологий, не совместимых с жизнью».
Александр Бастрыкин поручил передать дело в Центральный аппарат СК и распорядился провести процессуальную проверку в отношении действий следователя следственного отдела СК РФ по Белгороду Ольги Клецовой, которая вела расследование.
Заявители из Краснодара рассказали,что врачи одной из краевых больниц после гибели новорожденного внесли ложные данные о течении беременности в медицинские документы его матери. Семья из Нижегородской области подвергла сомнению выводы судебно-медицинской экспертизы о причинах смерти их сына в перинатальном центре Дзержинска. Врачи центра выписали женщину с младенцем домой, взяв у нее отказ от дальнейшего нахождения ее сына в отделении патологии новорожденных и недоношенных детей. Через некоторое время мальчик умер от бронхопневмонии. Как писали местные СМИ, врачи, согласно материалам уголовного дела, «знали о болезни новорожденного, но скрыли эти факты, страхуя себя «отказной распиской».
«Перестаньте ломать душу людям. У них боль и горе. Даю вам месяц и жду результат, но чтобы расследование было объективным», – обратился к своим подчиненным Бастрыкин, требуя оперативного расследования озвученных уголовных дел.
В январе 2020 года Александр Бастрыкин рассказал, что «далеко не каждое» обращение пациента в правоохранительные органы завершается реальным делом, а дело – наказанием врача. По его словам, лишь «шестая часть» уголовных дел против врачей направляется в суд, большинство же «обоснованно прекращаются из-за установления некриминального характера врачебной ошибки».
