В закупочный сезон 2018 года мединдустрия вступала со сдержанным оптимизмом. Предыдущие несколько лет придали отрасли инвестиционной привлекательности: по подсчетам Vademecum, только в 2017 году было анонсировано более 20 проектов в различных сегментах рынка – одноразовые изделия из ПВХ, шприцы, реагенты для лабораторной диагностики и так далее.

Под новый, 2018 год, Минпромторг опубликовал проект обновлений в протекционистский перечень «Третий лишний». Список избранных МИ, утверждаемый постановлением Правительства No102, тогда планировалось удлинить на 12 позиций, включая интраокулярные линзы, тест‐полоски к глюкометрам, эндопротезы и аппараты ультразвуковой диагностики. Вторая серия дополнений вышла в эфир в июле 2018 года, когда в перечень предложили включить еще семь видов МИ, в том числе – функциональные кровати, концентраты для гемодиализа, воздушные стерилизаторы, термостаты, аппараты ИВЛ и другие.

Похоже, под эти расширения списка инвесторы и подгадывали презентации своих проектов: в апреле «Ростех» представил отечественный аналог ультразвукового сканера Samsung под брендом «Рускан», в сентябре «Медтехсервис» локализовал в Иркутске производство корейских глюкометров и тест‐полосок. Но ни первая, ни вторая порция апгрейдов акцептована так и не была.

В августе 2018 года представители благотворительных фондов обратились к Президенту РФ и органам исполнительной власти с просьбой отказаться от ограничения закупок иностранных аппаратов ИВЛ. По мнению авторов петиции, российская медицинская промышленность пока не готова выпускать аппараты надлежащего качества, потому‐то 95% ИВЛ поставляется из‐за рубежа.

Минпромторг с такой оценкой не соглашался: над каждым из видов вновь заявленных в перечень МИ в России работают не меньше двух предприятий, способных обеспечить потребность медучреждений, на соответствующих промышленных объектах внедрена система менеджмента качества, а адвалорная доля отечественных материалов, используемых в производстве, равна или превышает 50%.

Заочный спор разрешила Татьяна Голикова, вступившая в управление социальным блоком правительства: в октябре 2018 года вице‐премьер заблокировала принятие постановлений по расширению перечня «Третий лишний» и отправила проекты на доработку в Минпромторг и Минздрав.

По прогнозам, решение по этому поводу будет приниматься не раньше февраля 2019 года, когда регионы предоставят информацию по действующим производствам и потребности в тех или иных МИ.

«В настоящее время проект постановления дополнительно прорабатывается с органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и экспертным сообществом», – подтвердили Vademecum в Минпромторге, пояснив, что оба дополнения будут повторно внесены в правительство сразу же после согласований.

ЕДИНЫЕ В РОССИИ

Не менее драматично складывались события вокруг еще одного института госзакупок – когорты назначаемых правительством единственных поставщиков. Несмотря на то, что Минпромторг не позволил «Стентексу» (совместный проект ГК «Ренова» Виктора Вексельберга и американской Medtronic) укрепиться в статусе монополиста исполнения госзаказа в сегменте коронарных стентов, а вынужден был распространить преимущественное право поставок этой продукции (ПП №1469 от 4 декабря 2017 года) всем ее российским производителям – «Ангиолайну», «НаноМеду», НПП «МедИнж» и «Стентоник» – сначала до июля 2018 года, затем до 2020 года.

Расширение перечня единственных поставщиков спровоцировал не гнев вышеназванных компаний, остававшихся некоторое время за забором «Стентекса» (СП в 2017 году показало взрывной рост продаж, попав с результатом в 880 млн рублей на 29‐ю строчку рейтинга «ТОП100 поставщиков медизделий по госзаказу»), а внешние факторы. А в апреле 2018 года Минфин США ввел в отношении Виктора Вексельберга персональные санкции.

Пикантная ситуация не разрешилась по сей день. «После введения экономических санкций США в отношении ряда российских компаний, включая группу «Ренова» и ее владельца, Medtronic и «Ренова» совместно продолжают тщательно оценивать ситуацию, чтобы обеспечить продолжение деятельности Stentex», – сообщили Vademecum в Medtronic.

Аналитический центр Vademecum проследил, как санкционный цугцванг, в который попали партнеры СП, сказался на продажах. Если в первой половине 2018 года «Стентекс» уверенно наращивал обороты, заметно превышая сопоставимые показатели 2017‐го, то к осени уже заметно тормозил (40,6 млн рублей в ноябре 2018 года против 33,2 млн рублей в ноябре 2017 года). А в декабре, несмотря на «высокий» закупочный сезон, на момент публикации этого материала, сумел заключить контрактов на 73 млн рублей против 187,1 млн рублей в декабре 2017 года.

В «Стентексе» формирование нисходящего тренда опровергают: «За 11 месяцев 2018 года компания поставила вдвое больший объем медицинской продукции, чем за весь 2017 год, достигнув 15% доли российского рынка».

Остроты складывающейся в сегменте ситуации добавил начавший действовать в марте 2018 года новый регуляторный инструмент – Каталог товаров, работ и услуг (КТРУ), который, по задумке его изобретателей из Минфина РФ, должен был унифицировать технические задания тендеров, повысить взаимозаменяемость и, как следствие, – снизить цены и увеличить конкуренцию на рынке. В КТРУ, формирующийся поэтапно, уже вошли медизделия из ПВХ, технические средства реабилитации, шприцы, зонды, канюли и коронарные стенты.

Классификация последних составлялась с учетом клинических рекомендаций по чрескожным коронарным вмешательствам у пациентов с хронической ишемической болезнью сердца (ХИБС), утвержденных профильной комиссией Минздрава с подачи Российского научного общества специалистов по рентгенэндоваскулярной диагностике и лечению. Эксперты рекомендовали использовать для лечения ХИБС стенты с лекарственным антипролиферативным покрытием нового поколения.

Что примечательно, этой рекомендации соответствовали единственные изделия отечественного производства – покрытые зотаролимусом Integrity от «Стентекса». Если СП из‐за санкций сократит поставки Integrity, то рынок, в соответствии с буквами ПП No1469 и КТРУ, полностью перейдет под контроль иностранцев – от Abbott до Medtronic. Что вряд ли входит в планы авторов доктрины импортозамещения.

На рынке медизделий из ПВХ – свой сюжет. ГК «Медполимерпром» Алексея Борисова и Евгения Спектора, в октябре 2017 года единолично воцарившаяся в реестре поставщиков профильной продукции, своим эксклюзивным правом в полной мере воспользоваться не смогла. В июне 2018 года Евгений Спектор жаловался, что из‐за действий госзакупщиков, игнорирующих назначение «Медполимерпрома» единственным поставщиком, компания за первое полугодие получила лишь 9% контрактов, в которых могла бы выиграть.

Из‐за чего «Медполимерпром» не может начать строительство завода по производству МИ из ПВХ‐пластикатов, объем инвестиций в который оценивался в 4 млрд рублей. Аналитический центр Vademecum тем не менее обнаружил, что «Медполимерпром» за первые шесть месяцев 2018 года выиграл 434 из 482 тематических аукционов – или 90% тендеров, на участие в которых подал заявку, но заключил контракты всего на 465,5 млн рублей (при полугодовом объеме рынка в 5 млрд).

В 2019 году положение «Медполимерпрома» в сегменте может усугубиться из‐за активности недовольных монополией конкурентов. Один из них – компания «Виробан» – пыталась оспорить в Верховном суде утвержденный Минпромторгом порядок включения операторов в реестр единственных поставщиков, но добилась удовлетворения своих требований лишь в части снятия.ограничения по времени подачи заявки.

Зато в июне 2018 года российские производители медизделий из ПВХ, в частности – компания «Паскаль Медикал», сумели донести аналогичные претензии до Общероссийского народного фронта и вице‐премьера Дмитрия Козака, который поручил ФАС оценить эффективность полученных «Медполимерпромом» мер поддержки.

В силу этих обстоятельств или по какой‐то иной причине Правительство РФ 19 декабря 2018 года издало постановление №1589, утвердившее, что привилегии при госзакупках может получить любая компания, поставляющая МИ, произведенные в странах ЕАЭС с утвержденной Минпромторгом глубиной локализации.

Одновременно с этим был упразднен и статус единственного поставщика в сегменте: в соответствии с поправками в ПП №102, теперь участники тематических тендеров получат преференции перед иностранцами только в том случае, если на конкретные торги выйдет не менее двух компаний с продукцией из ЕАЭС. При этом, как уточнили Vademecum в Минпромторге, пересмотр правил игры на рынке касается и тех поставщиков, которые заключили с ведомством договоры о локализации до вступления вышеназванных поправок в силу – то есть до 1 января 2019 года.

Председатель совета директоров «Медполимерпрома» Евгений Спектор в беседе с Vademecum обновленный регламент раскритиковал, посетовав на возможную потерю инвестированных в организацию производства 1,5 млрд рублей и банкротство уже работающих предприятий. Какая из профильных компаний – «Виробан», «Паскаль Медикал», курганский «Синтез» или все же сам «Медполимерпром» – преуспеет больше других благодаря новой редакции правительственных постановлений, выяснится уже в следующем году.

Президент Путин после прошедшей 5 декабря встречи с главой «Деловой России» Алексеем Репиком дал поручение создать механизмы, направленные на «недопущение снижения объемов государственной поддержки» в инвестпроектах, рассчитанных на период более одного года, в случае если поставщик выполняет взятые на себя обязательства. Речь, проще говоря, шла о создании улучшенной версии специнвестконтрактов (СПИК), которые в момент своего появления вдохновили многих игроков во многих отраслях, но так нигде толком и не выстрелили.

В медпроме в минувшем году к заключению СПИКа приблизился лишь один интересант: в последние дни декабря межведомственная комиссия Минпромторга с третьей попытки одобрила заявку российско‐китайской компании «Снабполимер Медицина», намеревающейся использовать эту договорную модель для организации в городе Бор Нижегородской области производства саморазрушающихся одноразовых шприцев третьего поколения с объемом вложений в 3 млрд рублей. Правда, на момент публикации материала специнвестконтракт заключен еще не был.

Другая амбициозная инициатива – программа «Доступная дефибрилляция», подразумевающая установку в местах массового скопления людей автоматических наружных дефибрилляторов (АНД) – тоже завязла в согласованиях. Хотя, казалось, все уже было на мази: в мае 2018 года поддержанный Минпромторгом тематический законопроект внесли в Госдуму, холдинг «Швабе» (входит в ГК «Ростех») отчитался о локализации производства на свердловском ПО «УОМЗ» корейского дефибриллятора AED 15, рассчитанного на выполнение госзаказа в 250 тысяч изделий. Однако документ не добрался даже до первого чтения.

Правительство в своем отзыве указало, что, согласно действующему законодательству, оказывать первую помощь могут только врачи, спасатели, военнослужащие или люди, прошедшие специальную подготовку, а таковых на все новые АНД‐установки не хватит. Новенькими российско‐корейскими дефибрилляторами в итоге обзавелись объекты Чемпионата мира по футболу и ряд профильных медучреждений, а централизованно их закупили власти Свердловской области.

Выход из каждого отдельного тупика в сегменте МИ сулит только бюджетирование.

«После бурного роста 2015‐2016 года, вызванного политикой импортозамещения, рынок вышел на плато – в среднем в год анонсируется 5‐6 крупных проектов, – говорит гендиректор компании MDPro Алексей Ванин. – Всплеска инвестиционного интереса можно ожидать, если власти вложатся в меры стимулирования производства медизделий через поставки по новому нацпроекту, гарантируя объем госзаказа».

В декабре 2018 года в интервью РБК вице‐премьер Юрий Борисов рассказал, что оборонно‐промышленный комплекс (ОПК), в соответствии с поручением Верховного главнокомандующего, уже нацеливается на поставки МИ по нацпроекту «Здравоохранение». К выполнению приказа уже подключился Минпромторг, заявивший о готовности дать предприятиям ОПК преференции на тендерах по закупкам высокотехнологичной продукции гражданского назначения, в частности – медоборудования.

Подвигнуть инвесторов на новые проекты мог бы представленный Минпромторгом летом 2018 года проект «Стратегии развития медицинской промышленности до 2030 года», но заложенные в документ целевые показатели – например, рост производства отечественных МИ в 3,5 раза, увеличение экспорта в 10 раз и регистрация не менее 100 новых продуктов в год – ничего, кроме недоумения, у игроков рынка не вызвали. Так же скептически к проекту отнеслись главные в стране лоббисты – ТПП и РСПП.

И наконец, еще одна, увы, привычная ремарка: в 2019 год отрасль в который раз вступит без закона об обращении медизделий. Член комитета Госдумы по охране здоровья Александр Петров, выступая в марте 2018 года на коллегии Росздравнадзора, назвал отсутствие базового для медпрома регламента «болью нашей Российской Федерации»: «Нам нужно вместе с федеральными органами власти все‐таки взяться за этот проект и довести его до ума. Я понимаю, ЕАЭС, есть изменения, новые правила. Но мы должны быть впереди, поэтому этот вопрос – один из важнейших». Похоже, в 2018‐м у законодателей нашлись дела поважней.