Препараты, применяемые в терапии рассеянного склероза (РС), одним лишь фактом своего присутствия в номенклатуре госпрограммы «Семь высокозатратных нозологий» (ВЗН, позже 14 ВЗН) всегда вызывали у игроков российского фармрынка неподдельный интерес. Дженерики при первой возможности запускались в оборот, во многих случаях сразу же оттягивая на себя существенный объем госзаказа, а порой превращаясь в уверенных лидеров своего сегмента. Vademecum решил освежить в памяти краткий курс истории ВЗН с акцентом на отдельно взятую нозологию и прицелом на перспективу.
В заключенных в 2010 году контрактах Бетаферон уже делил рынок с Ронбеталом и Экставиа от Novartis, поставленных «Р-Фармом». А c 2011 года, после ввода в обращение препарата Инфибета от «Генериума», интерфероны бета-1b иностранных производителей по госпрограмме больше не закупались.
Победителем первых аукционов госпрограммы ВЗН образца 2008 года стала «Роста», разом взявшая тогда контракты и на самый дорогой в «Семи нозологиях» глатирамера ацетат (Копаксон от Teva), и на интерферон бета-1b (Бетаферон от Schering). Рынок интерферона бета-1а в том закупочном сезоне поделили «Биотэк» (Ребиф от Merсk) и «Фармимэкс» (Авонекс от Biogen). Одним словом, начиналось все чинно, битвы за Копаксон, взбудоражившие отечественный фармрынок и отозвавшиеся гулким эхом далеко за его пределами, были еще впереди.
В 2010 году «Биотэк» заключил с Teva пятилетнее – до истечения срока действия принадлежащего израильской компании патента на Копаксон – эксклюзивное соглашение на поставки препарата в Россию. В течение трех лет, с 2010-го по 2012-й, «Биотек» отгрузил Минздраву полученный от оригинатора Копаксон в общей сложности на 10,6 млрд рублей. Успешно складывающееся партнерство разрушилось в один миг: летом 2013 года Teva внезапно и без объяснения причин уведомила «Биотэк», только что выигравший очередной аукцион по Копаксону, что поставлять препарат отказывается. Беспрецедентный для рынка лекарственного госзаказа случай вызвал большой переполох. «Биотэк», рискующий на два года зависнуть в реестре недобросовестных поставщиков, обратился с жалобой в ФАС, при вмешательстве которой Teva поставила контрагенту требуемый объем препарата.
Однако о восстановлении партнерства не могло быть и речи – Teva взялась поставлять Копаксон Минздраву напрямую. В 2014 году российское подразделение израильской компании – ООО «Тева» – заключило с ведомством профильные контракты на 6,3 млрд рублей. В свою очередь «Биотэк», не желавший мириться с потерей такого привлекательного рынка, подал к «Тева» несколько судебных исков, по результатам рассмотрения которых взыскал с бывшего закадычного партнера компенсацию убытков на общую сумму 1,2 млрд рублей.
Впрочем, этими арбитражными решениями скандальный сюжет не исчерпывается. В 2016 году Минюст США, расследовавший деятельность Teva на развивающихся рынках – в России, на Украине и в Мексике, уличил израильскую компанию в коррупции. В частности, по версии американских законников, менеджеры Teva и ее российского подразделения якобы заплатили некоему российскому чиновнику взятку, чтобы тот повлиял на увеличение объема госзакупок Копаксона. Таким путем Teva смогла за 2010–2012 годы заработать в России $200 млн, а неназванный чиновник, якобы контролировавший дистрибьютора Копаксона, – $65 млн. Teva пошла на сделку и ради урегулирования претензий суммарно выплатила властям США $520.
Основатель «Биотэка» Борис Шпигель, комментируя Vademecum в феврале 2017 года суть этого коррупционного кейса, какую-либо свою причастность к происходившему отрицал, подчеркивая, что в силу занимаемой должности (с 2003 по 2013 год Шпигель был членом Совета Федерации от Пензенской области, передав на этот период принадлежавшие ему акции фармкомпании жене) не мог влиять на коммерческую деятельность «Биотэка».
Как бы то ни было, удержать позиции в «Семи нозологиях» по МНН глатирамера ацетат Teva не удалось. В 2016 году «Биотэк» взял реванш, выйдя на тендер с первым отечественным дженериком Копаксона – препаратом Аксоглатиран ФС от «Ф-Синтеза». В ходе аукциона цена контракта была снижена на 30% – до 3,78 млрд рублей. Патент Teva на Копаксон истек, и в этом же году на рынок вышли «Р-Фарм» со своим Глатиратом и «Биокад» с Тимексоном. А благодаря протекционистскому правилу «Третий лишний» шансы оригинатора Копаксона получить объемный госзаказ стали еще меньше.
Тем не менее Teva бороться за долю на тендерном рынке не прекратила, на этот раз заявившись со вновь зарегистрированным в 2015 году Копаксоном двойной дозировки. Однако и тут камбэк не удался. В конце 2018 года «Биокад» оспорил евразийский патент Teva на Копаксон 40 и вывел на рынок свой Тимексон в удвоенной дозировке, что стало предметом еще одного патентного спора, не завершившегося до сих пор.
Между тем рынок глатирамера ацетата из-за выхода дженериков и новых современных препаратов сократился в денежном выражении в разы, не дотянув по линии «14 ВЗН» в 2020 году даже до 1 млрд рублей. Лидирует в этом сегменте сегодня «Биокад», оставивший двум препаратам Teva крайне незначительную долю.
ЛИХА БЕТА НАЧАЛО
Бетаферон от Bayer, дебютировавший в «Семи нозологиях» как единственный зарегистрированный в стране интерферон бета-1b, сегодня Минздравом уже не закупается. Сейчас рынок этого МНН делят два российских производителя – «Биокад» и «Генериум», состоящие в родстве через общего совладельца в лице «Фармстандарта».
«Биокад» начал клинические испытания аналога Бетаферона в апреле 2008 года, вскоре после запуска госпрограммы ВЗН, и уже в сентябре 2009-го зарегистрировал препарат Ронбетал, позже переименованный в Интерферон бета-1b. Однако старт дженерика вышел смазанным: пациенты на тематических форумах и в соцсетях стали жаловаться на побочные эффекты от применения препарата, отсутствие в упаковке аутоинжекторов и других приспособлений для введения, к которым они привыкли, получая Бетаферон. Общероссийская общественная организация инвалидов – больных рассеянным склерозом имела к препарату «Биокада» свои претензии: обращаясь в Ассоциацию организаций по клиническим исследованиям, представители пациентского сообщества выразили свое недоумение по тому поводу, что Ронбетал прошел испытания за 7,5 месяца, тогда как оценивать эффективность можно только после двух и более лет применения препарата. Основателю и гендиректору «Биокада» Дмитрию Морозову пришлось тогда оправдываться, объясняя, что пострегистрационные КИ III фазы продолжаются, а исследования I и II фаз фактически соответствуют КИ III фазы. Впрочем, о регламентах КИ вскоре забыли, да и ситуация с побочными эффектами со временем выправилась.
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ГЛАТИРАМЕРА
Первыми поставщиками препаратов интерферона бета-1а, как уже было сказано, стали «Фармимэкс», предложившая Минздраву Авонекс от Biogen, и «Биотэк», вышедший на аукцион с препаратом Merck Ребиф, эксклюзивным импортером которого выступала компания «Менс Сана Фармасьютикал Лтд», возглавляемая Дмитрием Щигликом, давним соратником Бориса Шпигеля в различных проектах. Паритет продержался недолго: уже в 2010 году аргентинская Laboratorio Tuteur, аффилированная с «Генфой» Семена Винокурова и прежде не раз замеченная в кооперации с «Биотэком», вывела на российский рынок дженерик Ребифа – Генфаксон.
А «Биотэк» тут же взялся поставлять Минздраву Генфаксон наряду с Ребифом. Нельзя сказать, что вытеснение с рынка госзаказа препарата Merck прошло легко и бескровно. Минздравсоцразвития, обнаружив, что поставщик начал отгружать в регионы дженерик, приостановил исполнение контракта, обосновав свое решение отсутствием у Генфаксона сертификата соответствия. Позже комиссия ФАС решит, что такой документ для доступа на рынок Генфаксону был не нужен. Но поначалу отгрузки были приостановлены, партии препарата поступили на ответственное хранение органов здравоохранения, а многие пациенты с РС на время выяснения всех обстоятельств «замены» остались без лекарств. Генфаксон, снабженный сертификатом, поступил в медучреждения только летом 2011 года. В «Биотэке» по следам инцидента ущерб от действий Минздравсоцразвития оценили в 120 млн рублей, но смогли взыскать через суд 68,9 млн.
Роль стрелочника в этой запутанной истории отношений игроков индустрии досталась экс-директору Департамента развития фармрынка и рынка медтехники Минздравсоцразвития Диане Михайловой, которой инкриминировали превышение должностных полномочий и воспрепятствование законной предпринимательской деятельности юридического лица (ч. 1 ст. 286 и ч. 2 ст. 169 УК РФ соответственно). Чиновнице грозило до 10 лет лишения свободы, но в 2014 году Тверской районный суд вынес Михайловой оправдательный приговор.
Генфаксон же на какое-то время стал лидером «Семи нозологий» в сегменте интерферона бета-1a, где, помимо оригинального Ребифа, вскоре появился еще один препарат – Синновекс от иранской CinnaGen, поставляемый компанией «Ирвин 2» (входит в ГК «ФармЭко»). Синновекс был зарегистрирован в том же 2010 году, но в централизованные закупки попал двумя годами позже. Тут, как и в случае с Ронбеталом, без жалоб пациентов не обошлось. Возглавляемая Яном Власовым организация инвалидов – больных РС в 2012 году обратилась к тогдашнему вице-премьеру Александру Жукову с просьбой содействовать проведению проверки качества Синновекса. В исследованиях к тому времени участвовали 83 пациента, 23 из которых из испытаний вышли, тогда как данных по результатам применения препарата в России или Европе нет, мотивировали свою озабоченность авторы обращения. На что в Минздравсоцразвития ответили, что Росздравнадзор проведет мониторинг безопасности препарата в том случае, если в службу поступят официальные жалобы или неблагоприятные последствия выявит проверка.
Сейчас Синновекс, одобренный к использованию в терапии РС в Иране, России, Сирии и Армении, один из лидеров сегмента интерферонов бета-1, закупаемых Минздравом по программе ВЗН. Единственным российским дженериком в этой группе выступает Тебериф от «Биокада», вышедший на рынок в 2018 году.
ПОДМЕНА ПО ПОНЯТИЯМ
«Биокаду» за последние несколько лет удалось вывести на рынок дженерики почти всех основных препаратов, применяемых в терапии РС, и, что особенно важно, централизованно закупаемых Минздравом, кроме защищенных пока патентами натализумаба и алемтузумаба. В числе дженериковых прорывов «Биокада» – включенный в госпрограмму ВЗН с 2018 года терифлуномид.
В нынешнем закупочном сезоне зарегистрированный «Биокадом» в том же 2018-м Терифлуномид почти полностью вытеснил собой на федеральных тендерах оригинальный Абаджио от Sanofi. Вообще-то собственные дженерики – и терифлуномида, и глатирамера ацетата – есть и у «Р-Фарма», но пока эти продукты значимых побед над иностранными конкурентами компании Алексея Репика не принесли.
Зато «Р-Фарм» упаковывает окрелизумаб от Roche (Окревус), имеющий перспективу стать одним из самых дорогих лотов «14 ВЗН». Препарат уже одобрен комиссией Минздрава ко включению в перечень госпрограммы на 2021 год, заявителю осталось лишь дождаться утверждения правительства. Окрелизумаб – первый в мире препарат, имеющий показание к применению в терапии первично-прогрессирующего РС (на эту форму приходится 15% случаев заболевания РС), по итогам 2019 года принес оригинатору $4,1 млрд выручки.
Впрочем, «Биокад» и тут не собирается терять позиции. В апреле 2019 года компания начала II фазу КИ эффективности и безопасности собственной разработки BCD-132 с использованием в качестве препарата сравнения терифлуномид. Препарат, как и Окревус, относится к моноклональным антителам против CD20 и предназначен для лечения аутоиммунных заболеваний, в том числе РС с обострениями. Кроме того, еще в конце 2017 года «Биокаду» удалось аннулировать патент Genentech (подразделение Roche) на сам Окревус и позже закрепить это решение в Суде по интеллектуальным правам.
