«Елена Валерьевна [Белая] спросила, какой прогноз у таких детей. Я говорю: прогноз, скорее всего, будет летальный, неблагоприятный, или ребенок останется тяжелым инвалидом. Елена Валерьевна спросила – что вы делаете с такими детьми? Я сначала не поняла: в смысле, что мы с ними делаем? Она уточнила: что вы делаете с такими детьми, чтобы они не были такими тяжелыми. Я тогда ей сказала, что лечение таких детей начинается в родзале, а не когда ребенок лечится в палате интенсивной терапии (ПИТ) уже три часа», – сказала Элина Сушкевич.

«У меня все мысли были только о ребенке, я не стала продолжать этот разговор с Белой и ушла в ПИТ», – продолжила подсудимая. В палате, по ее словам, она обнаружила, что ребенку поставлены не все капельницы, которые она назначила. Сушкевич попросила медсестру поставить нужные препараты, медсестра сделала это и ушла.

После этого в ПИТ вошла заведующая отделением новорожденных роддома №4 Татьяна Косарева. В этот момент, по словам Сушкевич, показатели младенца, отражавшиеся на мониторе, начали падать, сердцебиение не прослушивалось.

«Я выполняла непрямой массаж сердца и сказала Косаревой набрать адреналин. Она отошла к шкафчику и что-то набрала в шприц, наверное, адреналин, но точно не знаю, она подошла и несколько раз колола. Наши мероприятия не дали эффекта, сердце не прослушивалось. Мы решили остановить реанимацию. Я заполнила документы, написала о наших действиях и остановке сердца. Косарева спросила, как выглядит труп, я сказала, что мы выпрямляем ручки и ножки и катетер оставляем. Тонуса у такого ребенка нет, просто так легче делается экспертиза. Косарева сказала, что скорее всего он будет антенаталом», – заявила Элина Сушкевич.

Она добавила, что Елена Белая «не предлагала вводить магнезию, так как никакой препарат вводить такому ребенку не надо, достаточно отключить его от аппаратов». Также Сушкевич сказала, что Елена Белая не давала указания убить ребенка.

«Я не удаляла ни интубационную трубку, ни пупочный катетер, чтобы скрыть следы, это бессмысленно. Остаются следы от инъекций, от трубок. Обычно мы оставляем трубки, но обычно претензий не бывает. <...> Я не вводила ребенку магнезию», – подчеркнула подсудимая. По ее словам, она не работает с сульфатом магния и не знает, как выглядит ампула и коробка с препаратом. На вопрос судьи о том, почему она как врач не знает, как выглядит препарат, Сушкевич ответила, что ей не нужно знать, как выглядят все препараты, так как их набирает и делает уколы медсестра.

На суде Элина Сушкевич также пояснила, что она не находилась в служебной зависимости от главврача роддома №4.

Следующее заседание суда назначено на 9 октября 2020 года.

На предыдущих судебных заседаниях Елена Белая представила свою версию событий, происходивших в роддоме 6 ноября 2018 года, и назвала показания одного из свидетелей «гнусной ложью»; Элина Сушкевич отказалась отвечать на некоторые вопросы стороны обвинения; одна из медсестер роддома рассказала, что замазала корректором запись о рождении живого ребенка; заведующая родильным отделением пересказала разговор обвиняемых о введении ребенку сульфата магния; заведующая отделением новорожденных призналась, что ранее скрыла факт убийства младенца из-за давления со стороны Белой; заведующая отделением анестезиологии-реанимации в педиатрическом блоке РПЦ рассказала о докладах, предоставленных ей по телефону из роддма.

В ноябре 2018 года акушеры Калининградского областного роддома №4 приняли роды у женщины на 24-й неделе беременности. Оценив состояние новорожденного с экстремально низкой массой тела – 700 граммов, врачи вызвали из перинатального центра реанимационную бригаду, в составе которой была неонатолог Элина Сушкевич, для оказания лечебно-консультативной помощи, а при необходимости – перевода новорожденного в перинатальный центр. Но ребенок погиб, а ответственность за его смерть была возложена на Элину Сушкевич и Елену Белую.

Обеих обвиняют в убийстве малолетнего (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а Белую еще и в организации убийства (ч. 3 ст. 33 УК РФ).