Показания подсудимой Элины Сушкевич
По словам Сушкевич, 6 ноября 2018 года она приехала в роддом №4 в составе бригады из перинатального центра в 8.15, ее встретила завотделением новорожденных Татьяна Косарева. К этому времени, утверждает подсудимая, новорожденный находился в терминальном состоянии.
«Я спросила, капается ли дофамин, который повышает давление. Они не капали. Ребенок был в кювезе, были подключены датчики. Температура была 33, в кювезе – 37 градусов. Это не соответствовало датчикам. Поддержание температуры у детей очень важно, оно должно быть выполнено. Дети такие очень быстро охлаждаются, и этот ребенок замерз», – сообщила Элина Сушкевич, добавив, что записала в лист осмотра показатели младенца и свои назначения и озвучила их Татьяне Косаревой.
«Я позвонила Астаховой [анестезиолог-реаниматолог перинатального центра] и сказала, что он крайне тяжелый, и я не повезу его, это опасно. Он больше был похож на труп, чем на живого. Я сказала, что остаюсь и пока никуда его не повезу», – рассказала подсудимая, сообщив, что в документах о развитии новорожденного не был указан ряд параметров, которые каждый час необходимо отмечать в карте.
«По этому листу, который мне дали, было непонятно, что и когда вводилось. То, что мне назвали устно, что ему вводилось, оно не соответствовало тяжести состояния ребенка. Он был в терминальном состоянии, и это состояние умирания, без лечения погибают клетки, органы, головной мозг. Я могла прийти только к одному выводу: ребенка или не хотели спасать, или доктор не понимала, что происходит с ребенком», – подчеркнула подсудимая.
«Ребенок умер после оказания ему реанимационной помощи. Точное время смерти не помню. Сердцебиение прекращалось при мне, но какие реанимационные действия я проводила, я расскажу позже, при другом допросе», – заявила Сушкевич, также отказавшись отвечать на вопрос прокурора о том, какие еще препараты вводили младенцу.
Прокурор Анна Ефремова также спросила у Сушкевич о том, что происходило в палате интенсивной терапии, когда ребенок умирал.
«Я не хочу сейчас отвечать на эти вопросы, я дам эти показания позже, в последующем», – ответила Элина Сушкевич.
Показания свидетеля Ирины Широкой, акушера-гинеколога роддома №4
«Она [Елена Белая] говорила мне: «Бери и переписывай, или это будет твой последний день работы». Я вырвала лист из истории, в которой говорилось, что ребенок родился живой, и оставила его у себя на столе. Потом убрала в ящик. Заполнила документы для экспертизы трупа. В 16:15 я заполняла документы, написала в них «интранатальная гибель плода», – сообщила Ирина Широкая суду.
«Я понимала, что его часы сочтены», – сказала врач, отвечая на уточняющий вопрос прокурора.
«Историю родов матери и лист назначений я переписывала по приказанию Белой и под ее диктовку. Я спрашивала, зачем переписывать историю. Белая ответила: «Идите и переписывайте. Если вы не понимаете, зачем, то это ваши проблемы», – продолжила Ирина Широкая. Почерковедческая экспертиза подтвердила слова свидетеля. По ее словам, Елена Белая несколько раз за день подходила к ней с требованием изменить документы.
Согласно показаниям свидетеля, изначально в документе было написано «родился живой глубоко недоношенный плод», но эту запись изменили на «родился мертвый без признаков живорождения». Ирина Широкая также рассказала, что через некоторое время Елена Белая встретила ее на лестнице и потребовала отдать вырванный лист с оригинальным текстом, однако акушер-гинеколог отказалась это сделать.
«Я понимала, что впутана в очень грязную историю и, возможно, этот лист ей пригодится», – пояснила свидетель.
Следующее заседание Калининградского областного суда назначено на 10 сентября 2020 года.
В ноябре 2018 года акушеры Калининградского областного роддома №4 приняли роды у женщины на 24-й неделе беременности. Оценив состояние новорожденного с экстремально низкой массой тела – 700 граммов, врачи вызвали из Перинатального центра реанимационную бригаду, в составе которой была неонатолог Элина Сушкевич, для оказания лечебно-консультативной помощи, а при необходимости – перевода новорожденного в Перинатальный центр. Но ребенок погиб, а ответственность за летальный исход была возложена на Элину Сушкевич и Елену Белую.
Обеих обвиняют в убийстве малолетнего (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а Белую еще и в организации убийства (ч. 3 ст. 33 УК РФ).
На предыдущем судебном заседании, 3 сентября, Елена Белая представила свою версию событий, происходивших в роддоме 6 ноября 2018 года. Подробнее о деле и его последствиях – в сюжете Vademecum.
