3D‑принтеры наступают на медицину со всех сторон. В печать уходят заплатки для черепа, крепежи для сломанных костей, хирургический инструментарий, эндопротезы суставов – все что угодно, вплоть до тканей и органов из живых человеческих клеток. Троицкий «Техноспарк» и питерская компания «ЛВМ АТ» решили ничего сверхнового в этой сфере не придумывать, зато облегчить жизнь другим изобретателям: они строят в новомосковском наукограде трехмерную медицинскую типографию. Начнет она с печати суставных эндопротезов, сделанных точно по меркам их будущих владельцев, а если дело развернется, готова будет напечатать из титана буквально любой предмет для производителя или изобретателя в сфере медицины. Осталось найти заказчиков.

Принято считать, что лучшее место на земле для технологических стартапов – Кремниевая долина. Но времена меняются. Сейчас для многих медицинских проектов получить инвестиции в Европе оказывается проще, чем в Калифорнии. Бывает даже, что основатели стартапа, чтобы облегчить себе жизнь, переводят бизнес из США в Старый Свет. Vademecum собрал несколько поучительных историй на эту тему.

Института развития и коммерциализации биомедицинских проектов в России, по большому счету, не существует. Есть некоторое количество грантовых программ, замечен фрагментарный интерес к тематическим инновациям со стороны венчурных, инвестиционных фондов, госкорпораций и независимых холдингов. О том, как может быть устроен акселератор отраслевых стартапов, Vademecum рассказал директор по работе с ключевыми партнерами и развитию кластера биомедицинских технологий фонда «Сколково» Руслан Алтаев.

Мировой рынок электрических инвалидных колясок – один из самых динамичных, ежегодно он растет почти на 20% и к 2020 году, по прогнозам Transparency market research, превысит $4 млрд. Но в России в эту сферу пока отваживаются проникать в основном бескорыстные любители техники или предприниматели, для которых коляска – жизненная необходимость.

Стартап – хрупкий и неустойчивый бизнес, который может стремительно вырасти, а может и погибнуть. Причем второй вариант, уверяют эксперты, куда вероятнее первого. Но кажется, в России все устроено немного иначе. Vademecum проследил судьбу частных технологических начинаний в сфере медицины, о которых мы писали за четыре года существования журнала. Многие компании отстали от плана, некоторым пришлось подправить свою цель, чтобы сделаться более привлекательными для инвесторов. Кто‑то рвется вперед, кто‑то не очень. Однако практически ни одна не закрылась. Чем объясняется такая живучесть?

Объем инвестиций в стартапы, мечтающие отметиться в глобальной индустрии здравоохранения, строго говоря, невелик. Даже в продвинутых США венчурные фонды в 2016 году, по оценке Rock Health, инвестировали в биомедицинские проекты $4,2 млрд. Негусто, если учитывать, что эта сумма размазана на все тематические начинания – от чипов для секвенирования генома до информационных систем, оптимизирующих пациентские потоки в больницах. Наши инвестиционные потуги в этой сфере еще аккуратнее: в России в 2015 году, а более свежих данных пока нет, было заключено всего 39 профильных сделок на общую сумму $18,1 млн.