Мировой рынок электрических инвалидных колясок – один из самых динамичных, ежегодно он растет почти на 20% и к 2020 году, по прогнозам Transparency market research, превысит $4 млрд. Но в России в эту сферу пока отваживаются проникать в основном бескорыстные любители техники или предприниматели, для которых коляска – жизненная необходимость.
ЛИДЕРЫ ГОРИЗОНТА
В свой крайний, как принято говорить, полет на параплане с мотором Роман Аранин отправился летом 2004 года. «В результате серии роковых ошибок купол погас на высоте 30 метров, центр тяжести был там, где мотор, а он на спине. На нее я и упал. Все бы ничего, погасший купол все равно тормозит, но поперечина рамы двигателя была точно напротив шеи», – рассказывает Аранин на странице своего персонального сайта. Перелом в шейном отделе позвоночника обычно имеет самые тяжелые последствия. На 40-й день в реанимации Роман смог самостоятельно дышать. А сейчас, после долгих лет тренировок, он может говорить и шевелить руками за счет мышц плечевого пояса: сами руки не работают. И вот уже шесть лет он целеустремленно и увлеченно развивает свой новый медицинский бизнес.
В 90-х Аранин служил военным летчиком в Алма-Ате, а потом переехал с семьей в Калининград и стал предпринимателем: продавал обои, мебель, сантехнику. Три магазина приносили его компании R-Style оборот примерно в 2 млн евро. «Это был не такой уж и маленький для Калининграда бизнес. Но пока я валялся в беспамятстве, родственники уже немножко по-другому повели этот корабль, – вспоминает Аранин. – Вернувшись, я не слишком уютно себя чувствовал, понимал, что они движутся не туда, а доказать было сложно. По-прежнему числюсь директором, но реально тем бизнесом не занимаюсь». Едва ли кто-то мог ожидать, что через несколько лет после катастрофы Аранин, который даже компьютером может пользоваться только через программу распознавания речи, затеет новый проект.
Впрочем, поначалу именно о бизнесе речи не шло: он хотел сделать транспортное средство для самого себя. «Была базовая тайваньская коляска, а мой друг с седьмого класса – он абсолютно гениальный инженер – разработал техническое решение», – говорит Аранин. Задача была в том, чтобы на любом уклоне сиденье коляски оставалось в горизонтальном положении, иначе из нее можно вывалиться. «Делали-то для меня, но, поскольку я был самым парализованным из всех парализованных – у меня только голова держится, в остальном голосом работаю, – подошло и всем остальным», – бодро рассказывает предприниматель. А тут еще неожиданный бонус: оказалось, что горизонтальное положение седока позволяет за счет некоторых доработок облегчить или даже полностью автоматизировать подъем и спуск коляски по лестнице. «Эта возможность случайно обнаружилась – как с виагрой, которую вообще-то предназначали для лечения стенокардии», – усмехается Аранин.
Роман Аранин на своей коляске. Фото: lifehacker.ru
В России ежегодно продается и распределяется через фонды социального страхования более 100 тысяч колясок, но выбор вариантов узок, а местное производство развито плохо: даже всемирно известная профильная немецкая компания Otto Bock, наладившая сборку в Тольятти, электроколяски у нас не делает. Хорошо развитый и привычный на Западе бизнес в России оказался прыжком в неизвестность.
ДОСТАТОЧНО ОДНОГО ГОЛОСА
В 2010 году Аранин создал компанию Observer. Стартовый капитал составил ровным счетом 9 тысяч евро: деньги дали «два однокашника по летному училищу», один из которых через некоторое время сказал: «Слушай, вижу, дело хорошее, можешь не возвращать». В своем не самом простом положении Аранин пошел на принцип: деньги, связанные с R-Style, в колясочном бизнесе не использовал вовсе. Кредиты на развитие производства компания Observer, которая поначалу занималась только доработкой импортных колясок, тоже не брала. Вместо этого Аранин организовал схему предоплаты: покупатель, соглашавшийся внести деньги и подождать несколько месяцев, мог получить коляску с существенной скидкой.
Обороты росли, «колясочный тюнинг» постепенно превращался в полноценное производство, штат компании вырос до 25 человек, восемь из которых – инвалиды-колясочники. Сейчас, говорит Аранин, электронику Observer закупает в Англии, законодательнице электроколясочной моды, моторы и сиденья – на Тайване, а все остальное производит в России. В год компания собирает примерно 60 колясок ценой от 400 тысяч рублей за модель «Проходимец» до более миллиона за «Скалолаз». Детали конструкции могут меняться в зависимости от степени подвижности будущего владельца: существуют даже коляски с трубочкой вместо джойстика – ими можно управлять с помощью дыхания. Аранин постоянно расширял сферу деятельности, охватывая все новые возможности сделать жизнь инвалидов полноценной. После многих попыток он сумел добиться определенного понимания у местных чиновников: в Калининграде он строит пандусы, с его подачи несколько пляжей были оборудованы специальными плавучими колясками для купания инвалидов, лежаками для людей с искривлением позвоночника и прочими не очень привычными для России устройствами. В калининградском Музее янтаря, который находится в крепостной башне, Observer ухитрилась поместить платформу для колясочников внутрь винтовой лестницы. В нескольких российских аэропортах – в Москве, Калининграде, Екатеринбурге, Челябинске, Владивостоке – Observer установила устройства для подъема инвалидов на борт самолета.
Оборудованный для инвалидов пляж в Зеленоградске. Фото: 39kovcheg.ru
Впрочем, на изобретательстве Аранин не зацикливался. У него есть дистрибьюторские соглашения уже с 17 иностранными производителями инвалидных колясок и другого оборудования. Выручка от собственных и чужих колясок, по его словам, распределяется в пропорции «фифти-фифти». Хотя в штуках импортных колясок по 12 тысяч рублей продается во много раз больше, чем продвинутых «обсерверов». Общая выручка предприятий Аранина в 2016 году составила, по его словам, примерно 1 млн евро. На пятилетний беспроцентный кредит в 5 млн рублей от фонда региональных социальных программ «Наше будущее», учрежденного Вагитом Алекперовым, Observer открыла шесть ремонтных мастерских в разных городах России. Но все это далеко не предел мечтаний. Новый план состоит в том, чтобы построить в Калининграде полноценный завод. «То, что сейчас делает Observer, – это Rolls-Royce ручной сборки, – говорит предприниматель. – А нужно идти в массовый сектор». Российскую потребность в электрических колясках он оценивает в 10 тысяч штук в год. «Я мог бы стать единственным поставщиком, это вообще был бы самый красивый вариант», – мечтает Аранин. Впрочем, и возможность воспользоваться вместе с каким-либо другим российским производителем правилом «Третий лишний» ему кажется вполне интересной.
Территорию для завода областные власти уже выделили, но с оборудованием пока непонятно: нужно покупать токарный станок с ЧПУ, робота-сварщика и тому подобное. Год назад Дмитрий Медведев вроде как распорядился выделить на развитие Observer 85 млн рублей, но денег нет. Зато идут переговоры с «Нашим будущим» о более крупных, чем в первый раз, инвестициях. На этот раз, скорее всего, не «просто так», а в обмен на долю в предприятии.
Аранин все-таки признается, что управлять компанией в его нынешнем состоянии ему «сложновато». Он попробовал было взять на позицию исполнительного директора друга-парапланериста, «очень толкового, с большим опытом в бизнесе», но работа не сложилась. Так что основатель продолжает сам рулить компанией с помощью сервиса автоматизации «Битрикс24» и программы распознавания голоса: «Сижу дома, ставлю задачи и контролирую исполнение. А через день приезжаю в офис и стою над душой, пока все не сделают как надо».
Сфера, где работает Observer, в огромной степени определяется политикой государства. Включение электрических инвалидных колясок в федеральный перечень устройств, приобретение которых компенсирует государство, помогло компании встать на ноги. Но в целом власть, считает Аранин, делает для инвалидов очень мало – «потому что не хватает культа личности отдельно взятого человека». Хотя рецепт, по его мнению, несложен: «Например, в Польше и Литве, когда им нужно было для вступления в Евросоюз соответствовать европейским нормам, поступили просто: если офис, бизнес-центр или любой другой объект недоступен для инвалидов, здание просто закрывают вплоть до устранения проблемы».
ТОЧИТЬ КОЛЯСКИ
История новосибирской компании Caterwil, созданной в 2013 году, во многом похожа на калининградскую. Основатель, Иван Невзоров, решил создать коляску повышенной проходимости, чтобы помочь приятелю, попавшему в аварию. В разработку он вложил свой собственный миллион рублей, но потом появились и другие инвесторы, в том числе Фонд Бортника, так что общий объем инвестиций составил 3 млн рублей. Новосибирская коляска умеет сохранять горизонтальное положение седока, взбираться по лестницам – впрочем, не так, как калининградская. У Аранина снизу коляски высовываются специальные опоры, а в новосибирской – на лестнице и в бездорожье используются гусеницы (по асфальту она едет на колесах). Проблема новосибирского проекта в том, что коляска только проходит сертификацию (процесс тянется уже год), поэтому компенсировать ее покупку Фонд социального страхования никому не будет.
Москвича Николая Юдина тоже привлекло в колясочную сферу неприятное происшествие – инсульт у приятеля. Но техническое любопытство вело его в этом направлении уже давно. Свою первую компанию «Супримтач» Юдин создал еще в 2007 году: он одним из первых в России занялся производством больших интерактивных экранов, тех, что используют в офисах банков, на вокзалах и в других общественных местах. Ее выручка, рассказывает Юдин, достигала 80 млн рублей. Но несколько лет назад он передал большую часть операций партнерам, а сам занялся тем, к чему давно лежала душа (доходы от оставшейся у него части бизнеса позволяли финансировать увлечение).
Первой разработкой небольшого конструкторского мини-бюро Юдина стал аналог известного в Америке drift trike – транспортного средства наподобие очень низкого трехколесного велосипеда для взрослых с мотором. Главная увлекательная особенность drift trike состоит в том, что он все время движется в заносе, задние колеса скользят. Продавать свое необычное создание Юдин не пытается, зато начал сдавать Russian drift trike в аренду для корпоративных мероприятий. А сам пошел дальше: на этот раз изобрел детский снегоход на электрической тяге. Главная фишка Юдина была в том, чтобы отказаться от гусениц. Они слишком тяжелые, а кроме того, рассудил инженер, мало какому родителю понравится, что его ребенок в любой момент может умчаться вдаль по снежной целине. Зато под днищем снегохода Юдин установил широкое резиновое колесо с мотором внутри – компактное, легкое, позволяющее взбираться в гору по утоптанному снегу, однако буксующее на целине. Но тут у приятеля Юдина случился инсульт, и изобретатель взялся за реабилитационное оборудование.
Электрическая коляска, тем более повышенной проходимости, – вещь большая и тяжелая. Ее трудно вынести на улицу, она не влезает в автомобиль. Продвинутая Observer – скорее всего, не единственная коляска у своего владельца. А вот Юдин нашел способ обычную коляску сделать универсальной с помощью приставки – колеса с рулем и аккумулятором, которое пристегивается к любой коляске. На сайте unawheel.ru утверждается, что колесо может на одном заряде протащить коляску 25 км и преодолеть уклон до 25 градусов. По прикидкам Юдина, разработка всех трех устройств стоила ему около 3 млн рублей.
«Знаю эту разработку. Мне она не подойдет, там руки нужны, – оценивает коллегу Роман Аранин. – Но в принципе это хороший нишевой продукт для активных пользователей». Una Wheel уже продается за 70 тысяч рублей, но тут о компенсации из Фонда социального страхования нечего и думать: унициклов в перечне оборудования для инвалидов нет.
