«ВСЕ ПРОБЛЕМЫ ЛЕЖАЛИ НА ПОВЕРХНОСТИ»

– После перехода в государственную систему здравоохранения Удмуртии в 2020 году вы сразу объявили о необходимости аудита республиканской медицины. С чем было связано это намерение, что показала ревизия?

– Когда мы только обсуждали с Александром Владимировичем [главой Удмуртской Республики Александром Бречаловым. – Vademecum], что станет первым шагом после того, как я приду работать в его команду, мы оба согласились с необходимостью провести своего рода аудит всей системы регионального здравоохранения. Но когда я приступила к работе, стало очевидно, что потребности в таком аудите нет – все проблемы лежали на поверхности. Тратить несколько миллионов рублей на проведение независимой оценки мы в итоге посчитали неоправданной тратой. Ключевые проблемы, мне кажется, не только в Удмуртии, – это кадровый дефицит и увеличение себестоимости оказания медицинской помощи, опережающее рост финансирования здравоохранения.

– Как вы подступились к решению этих проблем?

– Я пришла в систему в непростой исторический момент – в самый разгар пандемии COVID-19. Нам пришлось научиться оперативно разворачивать «ковидные» госпитали, закупать аппараты ИВЛ, решать вопросы с поставками кислорода. Однако пандемия вскрыла много других вопросов, которые стояли раньше не так остро, поэтому параллельно и на фоне эпидемии мы запустили процессы модернизации системы.

– Какие вопросы оказались самыми острыми?

– В тот период усугубился кадровый дефицит, из-за того что большое количество врачей перешли работать в инфекционные госпитали, кроме того, мы зафиксировали значительный отток в столицы, где предлагали более выгодные условия труда.

– И какое решение вы нашли?

– Помимо федеральных мер, мы использовали альтернативные способы привлечения медиков. Один из них – профориентационные форумы для студентов соседних регионов. Раньше к нам приезжали рекруты из Перми, Татарстана, Кировской области и зазывали наших выпускников к себе, но мы пошли дальше и решили не просто привозить их выпускников к себе, а организовать форум, где рассказали о наших клиниках и возможностях, о самой Удмуртии. Более 10% участников по итогам форума выразили желание поработать у нас. Мы видим потенциал в таких неформальных подходах.

– А федеральные меры поддержки кадрового потенциала отрасли у вас работают?

– За последнее время ситуация с кадрами в республике значительно улучшилась. Прирост по врачам за два года у нас составил 628 человек, среднего медперсонала – 1 022 человека. Востребованы у медиков программы «Земский доктор», «Земский фельдшер», а также наша региональная программа социальной поддержки медработников – это выплаты по 500 тысяч и 300 тысяч рублей врачам и медсестрам соответственно.

Немаловажным фактором при трудоустройстве, и об этом говорят сами специалисты, является микроклимат в коллективе и помощь молодому специалисту в такой «акклиматизации».

Как-то раз на неформальном чаепитии с коллективом одной из районных больниц я озвучила эту мысль, на что одна из сотрудниц заметила: «Послушайте, мне никто не помогал. Я 30 лет назад сюда приехала и как-то сама все это время справлялась». Понять, почему так произошло в случае с этим врачом, можно, но так быть не должно.

Свежие кадры надо не просто формально принять в коллектив, но непременно оказывать им поддержку и внимание.

«ДАЖЕ ИЗ САМЫХ ОТДАЛЕННЫХ РАЙОНОВ ПАЦИЕНТА МОЖНО ТРАНСПОРТИРОВАТЬ ЗА ЧАС»

– Ставки каких узких специалистов у вас остаются незакрытыми – в первичном, стационарном звене?

– В первичном звене есть нехватка таких специалистов, как офтальмологи, неврологи, анестезиологи. Мы сталкиваемся с жалобами жителей как раз на невозможность записаться к какому-то узкому специалисту, иногда мы решаем вопрос в ручном режиме, чтобы не допускать форс-мажоров. Но говорить о системной проблеме не приходится: мы ввели еженедельный анализ обращений жителей, которые не могут попасть к определенному специалисту.

– Ручное управление лучше, чем вообще его отсутствие, но все-таки системная кадровая работа выстраивается?

– Если условно откатиться на полтора года назад и вспомнить мои первые шаги в должности, конечно, в регионе было на 90% ручное управление в принятии решений. Но спустя два года систему удалось отстроить, изменить к лучшему, и это меня мотивирует. Никакое ручное управление, ни один человек не способны без конца точечно тушить пожары. Мы стремимся к систематизации нашей работы на 100% там, где это возможно.

– Около года назад мы разговаривали с зампредседателя правительства Якутии Ольгой Балабкиной, и она, в частности, призналась, что многие решения в здравоохранении региона зависят от размеров территории. Есть у Удмуртии подобные черты, особенности, которые бы стоило учитывать?

– Удмуртия как раз, наоборот, компактный регион: даже из самых отдаленных районов пациента транспортировать санавиацией можно за один час. В основном наши усилия направлены на развитие сети медучреждений. У нас в этом году получилось городскую поликлинику №8 перевести в новое здание, кроме того, до конца этого года мы планируем сдать еще две поликлиники – в Воткинске и Можге. Что касается региональных особенностей состояния здоровья наших жителей, то здесь мы, к сожалению, наблюдаем естественную убыль населения. Безусловно, демографический аспект для всего правительства Удмуртской Республики имеет первостепенное значение. Мы работаем над снижением показателей уровня смертности разных групп населения: уже добились положительных результатов в младенческой группе, теперь работаем по трудоспособному населению.

С начала этого года, в сравнении с аналогичным периодом 2021 года, в республике зафиксировано снижение смертности на 20% по всем основным причинам: от болезней системы кровообращения на 5,9%, туберкулеза – на 38,4%, болезней органов дыхания – на 29,5% и других. База для снижения смертности трудоспособного населения – качественное проведение профилактических мероприятий и диспансерное наблюдение. В 2022 году мы планируем проверить состояние здоровья более 300 тысяч человек. Профилактические медосмотры пройдут более 94 тысяч граждан, а углубленную диспансеризацию – порядка 90 тысяч человек.

«МЫ СМОГЛИ ДОНЕСТИ ДО ЛЮДЕЙ: ЕСЛИ ЧТО-ТО ИДЕТ НЕ ТАК, СООБЩАЙТЕ»

– В России активно идет модернизация первичного звена здравоохранения. Многие регионы докладывают о результатах выполнения программы, заявляя о количестве построенных и переоснащенных объектов, закупленных автомобилей. А в чем вы бы измерили эффективность этой работы?

– Оснащение – важная составляющая, так что я тоже немного расскажу об этом. За последние два года в больницы Удмуртии закуплено более 200 единиц оборудования, включая 67 аппаратов для лучевой диагностики, – это КТ, МРТ, маммографы, рентгены и флюорографы. В некоторые наши районные больницы такое оборудование поступило впервые. Полностью обновили автопарк районных больниц. Но главное не только количество оборудования, а то, что оно дает – новый уровень доступности первичной медпомощи для населения, и именно от пациентов и их родных, в первую очередь, мы ждем обратной связи.

Сегодня мы добились того, что в каждом нашем медучреждении есть специалист, который занимается не просто точечной отработкой обращений, но и систематизирует информацию и передает это все в Минздрав. Мы занимаем проактивную позицию, призываем не скрывать проблемы и информировать нас о ситуации на местах. За два года, как мне кажется, мы смогли донести до людей простую мысль: если что-то идет не так, обязательно сообщайте любым удобным способом – оставляйте сообщение на горячей линии Минздрава, выкладывайте в соцсети, оставляйте комментарии.

– Вы считаете, что перестройка системы должна идти по пути пациентоориентированности?

– Собирать и обрабатывать обращения, поддерживать обратную связь, вести социальные сети – рутинная работа, но у меня есть силы и желание этим заниматься, потому что шанс помочь конкретному человеку – большая ценность. Зачастую пациенты пишут нам, оставляют комментарии и не надеются получить ответ или боятся получить отписку. Но мы поставили перед собой задачу перенастроить эти процессы. Ведь человеческое, доброжелательное отношение медперсонала к гражданам не менее важно в первичном звене, чем само наличие кадров. Эти ценности сегодня транслируются федеральным Минздравом, и мы всецело их поддерживаем.

– Вы говорите, что соседние регионы пытались переманивать у вас кадры, а пациентов переманивают? Что у вас с межтерриториальными расчетами? Нужно ли как-то решать эти проблемы?

– На первом месте по исходящей межтерриториальной медпомощи находится профиль «травматология и ортопедия» – пациенты уезжают в основном в Кировскую область, где есть большой профильный центр. Конечно, для меня и для всей команды это является вызовом.

В Удмуртию жители других регионов едут, чтобы получить помощь по профилям «акушерство-гинекология», «онкология», «отоларингология», «урология», «хирургия». В основном приезжие лечатся в нашем ведущем учреждении – Первой Республиканской клинической больнице и ее структурном подразделении – Перинатальном центре. С другой стороны, мы приблизили к населению ПЭТ-КТ, открыли центр ядерной медицины. Кроме того, в 2022 году впервые за последние 10 лет бюджет Удмуртской Республики профинансировал дополнительно оказание ВМП на 106,6 млн рублей, из которых большая часть уйдет на сердечно-сосудистую хирургию. В этом году на оказание ВМП нам выделено 5 498 квот, в 2021 году их было гораздо меньше – 4 807.

Стоит заметить, что в 2020 году те объемы, которые мы оплачивали другим регионам за своих жителей, превышали «входящий» поток в два раза, но в первый же год моей работы ситуацию удалось переломить и оказать медпомощь на большую сумму, чем мы оказались должны другим субъектам. По итогам десяти месяцев 2022 года предварительно мы идем с такой же динамикой.

– Вы упомянули, что начали настройку маршрутизации пациентов внутри самого региона. Что вы имели в виду?

– Например, мы решили сократить инфекционный коечный фонд, потому что столько мест нам сейчас не требуется. Тема реорганизации как среди населения, так и врачей – не самая популярная, но необходимость в этих решениях назрела давно. Мы закрыли детское инфекционное отделение ижевской Городской клинической больницы №6 и будем перенаправлять детей в профильную республиканскую больницу.

– Больше всего переживают за свое трудоустройство сами медики. Иногда их недовольство оптимизацией приводит даже к отмене проектов, как это было, например, с роддомом в Салавате в 2019 году. Сотрудники без работы не останутся?

– Врачам из ГКБ №6 предложены места в Республиканской инфекционной больнице и в других городских больницах Ижевска, а медсестры и санитарки останутся работать в ГКБ, но в других отделениях, сейчас они проходят профессиональную переподготовку.

«РАЗВИТИЕ ЧАСТНОЙ МЕДИЦИНЫ ПОВЫШАЕТ КОНКУРЕНТНОСТЬ»

– Как вы, бывший представитель частного сектора в медицине, относитесь к конкуренции, распределению долей между государственными и частными операторами в реализации терпрограммы ОМС в регионе? Есть ли такой запрос у негосударственных клиник?

– К этому вопросу нужно подходить максимально взвешенно, исходя из интересов пациентов. Нельзя отрицать, что есть примеры, когда частным клиникам удается удачно интегрироваться и покрыть потребность населения в медпомощи – в первичном звене, при оказании экстренной и специализированной помощи.

С одной стороны, частная медицина никогда не заменит государственную – хотя бы потому, что их объемы и возможности несопоставимы. Кроме того, я активный сторонник позиции, в том числе федерального министерства, заключающейся в том, что частная медицина не может исключительно «изюм из булочки» есть. Будьте добры, возьмите еще и прикрепленное население. С другой стороны, развитие частной медицины благоприятно сказывается на всей системе здравоохранения, поскольку повышает конкурентность на рынке.

У нас в республике, например, развита сеть частных центров ЭКО, и по показателям эффективности они не уступают ни одному государственному.

Поэтому впервые при распределении объемов ОМС на 2023 год было решено сделать это равномерно между всеми клиниками, а не как раньше, когда государственные получали больше только из-за своего статуса. Кроме того, сейчас госмедицина стремится к качеству и уровню частных клиник, и, безусловно, сегодня есть запрос на госменеджеров, имеющих опыт работы в бизнес-структурах.

– Расскажите, пожалуйста, подробнее про опыт работы клиники «Доктор плюс» в системе ОМС в Балезинском районе, куда сеть зашла в 2019 году. Какие там были проблемы, как их решили?

– История с открытием клиники в Балезино была больше про вызов самим себе: сможем мы это сделать или нет? Если сравнивать опять же с «булочкой», у этого проекта совсем не было «изюма», только «тесто». Вопрос стоял так: можно хотя бы выйти в ноль по расходам и доходам? И выяснилось, что можно, и даже не просто в ноль, а в плюс.

Но на тот момент был колоссальный запрос от населения Балезинского района на больницу из-за того, что на дорогу до ближайшей ЦРБ нужно было тратить 40–60 минут. Действительно, осталась проблема с привлечением кадров в отдаленные районы, но, насколько я знаю, мои бывшие коллеги вышли из ситуации таким образом – заключили договоры с молодыми специалистами о том, что определенное количество лет они отрабатывают в Балезино, а потом сеть забирает их работать в свои ведущие клиники. Обеспечивают жильем, мотивируют финансово.

– Не так давно Александр Бречалов на одном из совещаний оценил работу системы здравоохранения Удмуртии в целом как «хорошую». Как вы думаете, что ему могло особенно понравиться?

– Думаю, в первую очередь он оценил командную работу. Не секрет, что в момент моего прихода в правительство сотрудники Минздрава и Правительства работали разрозненно, и в решении вопросов здравоохранения нередко требовалось личное участие первых лиц. Такого быть не должно, и мы это исправили. Например, осенью 2021 года во время роста заболеваемости коронавирусной инфекцией мы столкнулись со шквалом жалоб на работу поликлиник, на очереди. В региональном Минздраве на это никак не реагировали, что вызывало еще больший негатив. Я сама стала объезжать поликлиники, общаться с главными врачами, терапевтами, а также с пациентами в очередях. Кстати, хорошая практика для оперативного выявления ошибок. Сейчас подобный контроль проходит регулярно и уже без моего прямого участия.

Здравоохранение – система непрерывных и сложных процессов, но это не значит, что не надо ориентироваться на конкретные результаты. И мой личный KPI состоит в том, чтобы наши пациенты получали медицинскую помощь своевременно и качественно, не сталкиваясь при этом с равнодушием и невнимательным отношением. Звучит амбициозно, но мы очень стараемся этого добиться.