«Мы не защищены социально, у нас нет сил для того, чтобы полноценно помогать. Надо ведь выспаться, отдохнуть, чтобы прийти потом на свою работу. Когда я работала анестезиологом, у нас хотя бы трудовой стаж шел год за полтора», – апеллировала к коллегам заведующая паллиативным отделением одной из региональных больниц, опровергающая своим цветущим видом сетования на тяжкую жизнь и упадок сил. «Сколько часов вы спите? Семь? Зарплату получаете регулярно? Вы для чего в эту сферу работать пришли – чтобы получать стаж за зарплату? Моей поддержки в таком случае вы не найдете», – отвечала бодрой жалобщице Нюта Федермессер, учредитель фонда помощи хосписам «Вера». Этот диалог, случившийся на одной из недавних конференций по паллиативу, очень точно иллюстрирует готовность отечественного здравоохранения помогать инкурабельным пациентам. Vademecum, проследив недолгую историю становления паллиативной службы в России, оценил достижения первопроходцев и масштаб предстоящих дел.

К 1 сентября 2019 года всем российским регионам предстоит доложить президенту Путину о ходе разработки, «с учетом лучших практик», программ развития паллиативной помощи. Нескольким, а именно 25 пилотным субъектам, повезло попасть в программу Общероссийского народного фронта (ОНФ) «Регион заботы», идеолог и куратор которой Нюта Федермессер вот уже несколько месяцев ездит по стране, исследуя обстановку на местах. Личное участие в проекте основателя фонда помощи хосписам «Вера» властям «избранных» регионов на руку – программа развития паллиатива у них точно появится в срок. В перерывах между полевыми командировками Нюта Федермессер рассказала Vademecum, что успела увидеть на подопечных территориях и к чему ее наблюдения приведут.

Министерство здравоохранения РФ и Министерство труда и социальной защиты представили объемный межведомственный документ – Положение об оказании паллиативной помощи. Регламент впервые определил схему взаимодействия медучреждений и организаций социального обслуживания.

Состояние той или иной медицинской службы, как известно, во многом зависит от личности главного внештатного специалиста Минздрава РФ, так как в самом ведомстве проникаться нозологической спецификой, в общем‑то, некому. Паллиативная помощь, и так едва ли не самое молодое в отрасли направление, обзавелась своим спецпредставителем в министерстве только в 2014 году. Куратором взрослого паллиатива в стране стала Диана Невзорова, тогда главврач Первого московского хосписа им. В.В. Миллионщиковой, а теперь замдиректора Московского многопрофильного центра паллиативной помощи. Доктор Невзорова рассказала Vademecum, чего ей удалось добиться за почти пять лет работы и за что еще предстоит побороться.

Работе с детьми посвящен обособленный раздел руководства по паллиативной помощи, описывающий отличный от взрослого перечень нозологий, иные подходы к лечению, сопровождению и социализации пациентов. В 2018 году в Минздраве появился и первый главный внештатный специалист по детской паллиативной помощи – профессор кафедры онкологии, гематологии и лучевой терапии Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н.И. Пирогова Елена Полевиченко. Она рассказала Vademecum, как базовые принципы организации паллиативной помощи детям вписываются в отечественное здравоохранение.

В полувековую историю развития паллиативной службы Великобритании что только ни вместилось – трагическая любовь, открытый на завещанные ушедшим пациентом 500 фунтов первый хоспис, создание и лоббирование законодательных актов, внедрение специализированных методик в практику больниц и домов престарелых, настройка выездных служб. И вместе с тем – попытки сэкономить на умирающих, громкие журналистские расследования, баталии врачебного сообщества за содержание паллиативных программ и скрупулезная работа над ошибками. В общем, все то, что в конечном счете превратило гуманистический порыв в действующую медико-социальную службу с годовым бюджетом не менее 1,4 млрд фунтов стерлингов. Vademecum попытался выяснить, чем британский опыт может быть полезен российским организаторам здравоохранения.

Израильские медики погрузились в тему паллиативной помощи ненамного раньше, чем их российские коллеги, но достигли большего. В составленном в 2015 году мировом рейтинге качества смерти Израиль оказался на 25-м месте, тогда как Россия заняла лишь 48-е. Это почти двукратное опережение (если вынести за скобки масштабы страны и численность населения) израильтяне получили благодаря беспрецедентным для религиозного государства решениям – принятию специального законодательного акта о паллиативе и открытию широкого доступа к обезболивающим средствам. Vademecum пошагово проследил и оценил израильский паллиативный опыт.