Фото: Оксана Добровольская
В общей сложности в штате государственных больниц работают 47 пластических хирургов. Такие данные привела директор департамента медицинского образования и кадровой политики Минздрава Татьяна Семенова. Появление таких ставок в последние два года продвигает главный пластический хирург России Наталья Мантурова. По ее мнению, здравоохранение не нуждается в большом количестве профильных специалистов.
«По итогам 2015 года в государственной системе здравоохранения для пластических хирургов насчитывалось в общей сложности 107 штатных мест. Их занимают 47 человек. Основной поток специалистов работает в негосударственном секторе», – сообщила директор департамента медицинского образования и кадровой политики Минздрава Татьяна Семенова в четверг, 25 августа, на круглом столе в МИА «Россия сегодня». Эти сведения коррелируют с данными Аналитического центра Vademecum: за два года внедрения штатных ставок для пластических хирургов в госсекторе порядка двадцати клиник в Москве и регионах получили лицензию на пластическую хирургию и включили в штатное расписание соответствующую врачебную позицию для одного-двух человек. При этом многие штатные пластические хирурги фокусируются не только на реконструктивных операциях, но и на стандартных эстетических вмешательствах.
Всего в России на конец мая 2016 года, по данным Vademecum, работало не менее 1,3 тысячи пластических хирургов. В 2009–2015 годы получить сертификат специалиста по этому профилю, имея медицинское образование (по специальностям «акушерство и гинекология», «детская хирургия», «торакальная хирургия», «травматология и ортопедия», «урология», «хирургия», «челюстно-лицевая хирургия») было относительно просто – через краткосрочные курсы переподготовки. Но с 1 января 2016 года этот путь оказался закрыт, ординатура стала единственно возможным способом получения сертификата пластического хирурга.
«Я не сторонница большого количества ординаторов. На мой взгляд, здравоохранение не нуждается в большом количестве пластических хирургов, потому что в основном в пластическую хирургию идут за эстетической коррекцией внешности, – отметила главный внештатный специалист Минздрава по пластической хирургии Наталья Мантурова. – Но тем не менее такой специалист должен пройти очень длительный витиеватый путь. Он должен обладать навыками по общей хирургии, микрохирургии, челюстно-лицевой хирургии и так далее. Надеемся, что в ближайшее время мы закончим создание модульной программы по продлению срока обучения в ординатуре».
Вопрос количества ординаторов остро стоит для профильных кафедр. Если профсообщество ратует за строгую кадровую селекцию, то медуниверситеты чаще заботятся о своей экономической эффективности. При этом желающих пройти долгий, по сравнению с профпереподготовкой, путь ординатуры не так уж и мало. Руководитель Центра реконструктивной хирургии лица и шеи ЦНИИСиЧЛХ, профессор Александр Неробеев говорит, что на кафедру, которой он заведует в РМАПО, в 2016 году поступило не менее ста заявок на обучение по специальности «пластическая хирургия» – как правило, на переобучение приходят специалисты в области челюстно-лицевой хирургии, общей медицины, реже стоматологи.
«У стоматологов при этом уровень подготовки просто безобразный. Им надо обязательно проходить дополнительное образование по хирургии и общей медицине. Что касается практического уровня подготовки, то в этом году ко мне в ординатуру поступили 22 человека по пластической хирургии. Как правило, они к ординатуре что-то знают и даже что-то успели сделать, так как зачастую нелегально оперируют в частных клиниках, но когда я предлагаю им пойти на пару месяцев попрактиковать в экстренной хирургии, это воспринимается как тяжелая и неприятная нагрузка», – констатировал он.