За последние пять лет, по данным главного онколога Департамента здравоохранения Москвы, главврача городской онкологической больницы №62 Анатолия Махсона, зафиксированы рост заболеваемости и снижение смертности при этом. «Мы выявляем опухоли на более ранних стадиях», – пояснил он.
Сейчас на учете, по данным московского канцер-регистра, стоит 247 055 человек (в 2012 на учете были 235 000). «36 774 из них – так называемая вторая клиническая группа, это те больные, которые уже лечатся. 18 000 – самая тяжелая категория, вылечить практически никого из них мы не можем. 101 868 человек – больные, которые лечились от злокачественных опухолей и более пяти лет у них нет признаков болезни. 89 000 – мы не видим признаков опухолей, но еще не прошло пяти лет. Это говорит о том, что рак – это не так безнадежно, как бытует мнение», – сказал Анатолий Махсон.
Последние достижения в лечении онкобольных достигаются за счет лекарственных препаратов, позволяющих улучшить выживаемость, подчеркнул онколог. В Москве тратится 4,5 млрд рублей на закупку ЛС для лечения онкопациентов в стационарах и в качестве дополнительного лекарственного обеспечения. Химиотерапию в 2013 году получили более 32 000 человек, им проведено более 145 000 циклов лечения. Средняя стоимость одного цикла лечения составляет 31 000 рублей.
«Пока онкологическая служба Москвы специализирована и находится на бюджетном финансировании, город выделяет значительные средства, которые на порядок отличаются от других регионов. Что будет дальше, когда перейдем на одноканальную систему финансирования, никто не знает, потому что тарифы ОМС никак не привязаны к реальной стоимости лечения, [на всех больных просто] делятся деньги, которые есть в фонде», – подчеркнул Махсон.
«Если Москва также перейдет на одноканальную систему финансирования, то уровень лечебной онкологической помощи может значительно упасть, – полагает онколог. – Эта опасность реальна, проблемы с финансированием есть у региональных бюджетов, Москва тоже имеет дефицитный бюджет. И если из 4 млрд рублей, которые идут на дополнительное ЛО, убрать 2 млрд – во что это выльется и как скажется на лечении больных, сложно сказать. Это беспокоит больше всего».
Фото: aif.ru
