Отечественным производителям высокотехнологичной лучевой аппаратуры пока, мягко говоря, далеко до ли­дерства в индустрии. По замерам Минпромторга, доля российских поставщиков на рынке МР‑томографов едва дотягивает до 5%. А в сегменте КТ импортозамещение и вовсе ограничивается отверточной сборкой устройств из ввезенных запчастей. Российским промышленникам построить масштабное производство не позволяет дефицит капитала – инвестиции в запуск завода по выпуску томографов оцениваются как минимум в 150–200 млрд рублей. В свою очередь отраслевые мейджоры, располагающие сопоставимыми финансовыми ресурсами, полностью лока­лизовать производство в России пока не спешат – государственная программа по закупкам томографов удовлетво­рила спрос на этом рынке.

Пять лет назад на фоне скандалов, связанных с растратой государственных средств при закуп­ках МРТ- и КТ-аппаратов, глава «Ростеха» Сергей Чемезов сделал заявление, вселившее оптимизм во многих участников программы модернизации здравоохранения. Он объявил о создании в России СП с корпорацией General Electric (GE) по масштаб­ному производству томографов. Предполагалось, что предприятие будет выпускать продукцию, значи­тельно уступающую по цене, но, не по качеству, импортной технике, что в результате непременно приведет к снижению государственных затрат по этой номенклатуре закупок.

«Приоритетом проекта должно было стать тяжелое оборудование для лучевой диагностики, но помимо этого, планировалось производить неонатальное оборудование, приборы для кардиологии, рентген- и другие аппараты. При совместном предприятии должен был быть создан учебный центр для подго­товки и переподготовки врачебного и технического персонала», – рассказывает бывший сотрудник «Ростеха». К июлю 2015 года основные капиталовло­жения в проект должны были быть освоены, а произ­водство – запущено.

Для управления проектом была зарегистрирована компания ООО «ДжиИ-РТ Медпром», которую на па­ритетных началах контролировали General Electric и дочка «Ростеха» «РТ-Биотехпром». Были составлены инвестплан и номенклатурный перечень оборудова­ния, планируемого к производству на предприятии. Но по начертанной «дорожной карте» проект так и не двинулся. «Какое-то время заняли согласования долевого участия сторон в производстве. Потом на­чались санкции и кризис. Сейчас реализация проекта приостановлена», – рассказал VADEMECUM источник в «Росте­хе». В GE на запрос о статусе проекта не ответили.

Впрочем, «ДжиИ-РТ Медпром» продвинулся на этом пути дальше других кооперативов. С другими анало­гичными инициативами дело застопорилось на этапе устных заявлений или протоколов о намерениях, а продуктам все же стартовавших производственных проектов пока не удалось занять на рынке заметную нишу. Почему в России не приживаются площадки по выпуску тяжелой лучевой техники?

ЛУЧЕВЫЕ ПРОСЕКИ

Первые КТ- и МРТ-аппараты на мировом рын­ке появились в начале 70-х. Тогда британский инженер-электрик Годфри Хаунсфилд изобрел первый рентгеновский компьютерный томограф для исследований головного мозга, а химик Пол Лотербур опубликовал в журнале Nature материал о технологии получения изображений с использованием явления магнитного резонанса. Этот принцип и лег в основу МРТ-отрасли. В СССР, по словам проводника мето­дик лучевой диагностики, академика РАН Сергея Тер­нового, первые КТ-устройства появились в 1978 году, МР-томографы – в 1984-м. Условно массовый импорт томографов начался в конце 80-х, когда в стране стар­товало строительство сети амбулаторно-диагности­ческих центров, куда и было поставлено около 45 КТ и МРТ (подробнее – в таймлайне «Полевая жизнь»).

В 90-е годы на российский рынок пришли мейджоры индустрии – голландская Philips, американская GE, немецкая Siemens. Вслед за ними появились японские Toshiba и Hitachi. Но предлагаемые глобальными лиде­рами устройства стоили, мягко говоря, недешево, чем и воспользовались «серые» поставщики: они демонти­ровали б/у оборудование в клиниках за рубежом, вво­зили его в Россию как металлолом и здесь собирали.

В «нулевые» расклад на рынке тяжелой медтехники почти не изменился, 80–90%-ное доминирование им­порта переломить никто не брался. «Если оценивать общий объем поставок в Россию КТ и МРТ из-за ру­бежа, то около 20% придется на восстановленное, 80% – на новое, закупаемое государственными клини­ками», – прикидывает Дмитрий Мараховский из ком­пании «Радиомед Центр», завозящей как раз восста­новленные аппараты. По его словам, после окончания в 2012 году программы модернизации в России ежегодно реализуется не более 400 единиц КТ и МРТ, а совокупная выручка операторов сегмента не пре­вышает 20 млрд рублей. Производители томографов, откликаясь на спрос, тоже начали поставки в Россию собственного восстановленного оборудования, одна­ко, по мнению Мараховского, у иностранцев меньше шансов в этой нише: «Мы вышли на этот рынок гораз­до раньше, и мы зачастую понимаем в восстановлении оборудования больше, чем официальные дистрибью­торы, у которых меньше подобного опыта».

Общее количество томографов, задействованных в частном и государственном секторах индустрии здра­воохранения, по данным VADEMECUM, не превышает 4 тысяч (подробнее – в материале «Вот вам и весь скан», VADEMECUM #2 (69) от 19 января 2015 года), точнее никто посчи­тать не пытался. «Количество томографов в России увеличивается, по официальным данным, каждый год в среднем на 12–14%. Но что реально творится с этими машинами – мало кто знает, потому что при замене томографа на новый старый не всегда списывают. И непонятно, идет рост машин в плюс или они просто заменяют собой старые», – объясняет бывший сотруд­ник Siemens, директор направления «Диагностика» в сети амбулаторий «Медскан» Алексей Эйрих.

Статус российских производителей КТ и МРТ участ­ники рынка определить не берутся. «Я не знаю ни одного российского разработчика КТ и МРТ, у нас есть в лучшем случае сборка КТ. Что касается МРТ, российского производства просто не существует, кроме устаревших МРТ «Образ», – уверен Эйрих. С ним согласен один из первопроходцев отечествен­ной лучевой индустрии – председатель правления ГК «ЛДЦ МИБС» Аркадий Столпнер: «Собственных производителей такого серьезного оборудования, как КТ и МРТ, у нас нет». На создание такого производ­ства нужны огромные инвестиции, минимум 150–200 млрд рублей, которых у российских производителей просто нет.

СОЛЯНКА СБОРОЧНАЯ

По сведениям Минпромторга, уже 45% действующих компьютерных томографов произведены в России. К 2018 году ведомство рассчитывает снизить долю им­порта в КТ-сегменте до 13% – этот целевой показатель заявлен в министерском приказе № 655 от 31 марта 2015 года. Однако, как рассказали VADEMECUM участники рынка, даже имеющиеся 45% КТ трудно назвать локально произведенными: существующие сборочные линии используют 70% импортных комплектующих. «Под импортозамещением можно понимать раз­ные вещи – есть импортозамещение от «А» до «Я», от начала разработки до массового производства. Есть импортозамещение от «Б» до «Я», когда разработанное за рубежом локализуется в России. А есть еще импор­тозамещение, условно, от «В» до «Я», когда в Россию ввозится много деталей, и их производство практиче­ски не локализуется, просто идет сборка», – объясняет Столпнер.

Среди отечественных производителей на рынке КТ наиболее заметна НИПК «Электрон», которая в 2010 году зарегистрировала в России линейку ком­пьютерных томографов. Это произошло сразу после того, как питерский концерн договорился с Philips об инновационной кооперации полного цикла. «Раз­витие нашего партнерства с Philips дало свой эффект – сегодня в портфеле компании представлена линейка КТ от 16 до 64 срезов», – подтверждает генеральный директор НИПК «Электрон» Александр Элинсон.

«У «Электрона» уже была определенная экспертиза и производственная база по другому лучевому обо­рудованию – по рентгенам и так далее. Наше согла­шение с «Электроном» предусматривает создание совместного продукта, произведенного в России, – линейки КТ, в том числе 16-срезового. Это массовый, относительно бюджетный сегмент, он был очень востребован благодаря госпрограмме помощи при ДТП. И на базе комплектующих Philips «Электрон» производит этот томограф», – раскрывает некоторые подробности сотрудничества коммерческий дирек­тор направления «Здравоохранение» Philips в России и СНГ Дмитрий Лисогор. По его словам, с точки зрения регистрационного удостоверения этот аппарат принадлежит «Электрону», но название Philips на про­изведенном в рамках партнерства томографе присут­ствует.

Аналогичная ситуация сложилась в отношениях GE Healthcare и российского ЗАО «Медицинские технологии Лтд» («МТЛ»). По словам коммерческого директора GE Healthcare Нины Канделаки, с 2010 года сборка некоторых КТ идет в России на площадке рос­сийского производителя рентгенов – «МТЛ». Сначала это были 16-срезовые КТ, около 200 единиц которых были поставлены в медучреждения страны по про­грамме модернизации, а сейчас GE собирает в России и 64-срезовые томографы. Локализация, по словам Канделаки, как правило, начинается с чего-то про­стого, например, со сборки комплектующих, а дальше постепенно расширяется.

Точку зрения менеджера GE Healthcare разделяет Аркадий Столпнер: «Самый оптимальный вариант с импортозамещением по КТ, как мне кажется, – взять готовую разработку, поработать над ней, а потом развить данную разработку, постепенно локализуя производство, одновременно развивая модель. Это как раз то, что сейчас делает «Электрон». Однако даже на организацию простой сборки КТ требуются нема­лые средства, считает Алексей Эйрих из «Медскана»: «Не менее 4-5 млрд рублей».

ОБЪЯВЛЕНИЕ РЕЗОНАНСА

Ситуация с МРТ в России несколько иная – мейджо­ры не спешат локализовать здесь столь сложное производство и даже сборку местным площадкам не доверяют. По данным Минпромторга, 95% магнит­но-резонансных томографов пока ввозится из-за рубе­жа. Однако и в этом сегменте у подчиненных Дениса Мантурова есть амбициозная цель – к 2018 году сни­зить долю импорта до 50%. На запрос VADEMECUM о способах ее достижения в Минпромторге не ответили.

Впрочем, в МРТ-сегменте и сегодня есть производ­ственное движение. Наиболее активным участни­ком процесса маркетологи называют компанию НПФ «Аз», которая еще в советское время смогла разработать, собрать и поставить на рынок пер­вый отечественный МР-томограф. Его созданием занимался действующий член Академии электро­технических наук РФ Вячеслав Архангельский. По данным самой компании, первый МРТ под маркой «Образ-1» был установлен в 1991 году в На­учном центре психического здоровья. «Я прекрасно помню МРТ «Образ», но он был создан более 20 лет назад и уже тогда очень сильно уступал по своим характеристикам западным аналогам. Надо иметь в виду, что магнит у него все равно был импортный, наша была только электроника», – рассказывает Аркадий Столпнер.

Сейчас НПФ «Аз» выпускает два МРТ – «Аз-300» и «Аз-360», но оба томографа имеют напряженность магнитного поля не больше 0,4 Тл. «Актуальный стандарт для МРТ – 1,5 Тл. Низкопольные томогра­фы не могут давать такое качественное и быстрое изображение, как высокопольные, но ни один российский производитель не делает таких томогра­фов», – говорит Алексей Эйрих из «Медскана».

VADEMECUM удалось найти лишь одного российского про­изводителя МРТ с напряженностью магнитного поля в 1,5 Тл – ООО «МДС». «В начале 2000-х годов наша компания занималась продажей итальянских рентгенодиагностических комплексов, – рассказал коммерческий директор «МДС» Дмитрий Абрамов. – В 2010 году мы открыли свой цех по производству и сборке низкопольных МРТ напряженностью 0,25 – 0,3 Тл, а позже запустили в производство высо­копольный МРТ напряженностью магнитного поля 1,5 Тл». Продажники «МДС» ориентированы исклю­чительно на частные клиники в регионах, поскольку государственные отдают предпочтение импортным машинам. В целом, по оценке Абрамова, все россий­ские производители МРТ в совокупности сегодня имеют не более 4% рынка.

Развивать производство МРТ, равно как и КТ, российским производителям мешает дефицит средств, признается гендиректор ГК «Контрол» Валерий Крутских. Ему, как ученому-изобретателю, повезло меньше, чем главе НПФ «Аз». Разработан­ный Крутских в начале 90-х годов низкопольный МРТ «Юнитом» до сих пор не попал на конвейер. «Мы находимся на стадии поиска инвестиций для организации серийного производства с объемом выпуска до 100 томографов в год, причем для продаж как в России, так и за рубежом, – мы получили запросы на «Юнитом» из 40 стран», – рассказы­вает Валерий Крутских. По его словам, при таком объеме выпуска себестоимость МРТ может соста­вить от 6 до 12 млн рублей, тогда как средняя цена нового МРТ от зарубежных производителей взле­тела до отметки в 50–60 млн рублей. «Мы бы очень хотели работать с государственными больницами, наш проект – социальный. Однако в Минздраве нет четкого понимания, сколько и какие именно МРТ нужны госпитальному сектору, а государственные медучреждения на местах не могут самостоятельно сформулировать заказ», – сокрушается глава ГК «Контрол».

Стоимость организации производственной линии для выпуска МРТ «Юнитом» пару лет назад Крут­ских оценивал в 4 млрд рублей (подробнее – в ин­тервью изобретателя в VADEMECUM #5 от 17 июня 2013 года), однако аккумулировать эту сумму «Контрол» до сих пор не сумел. «К нам поступают предложения организовать серийное производство за предела­ми России, и сейчас мы ведем такие переговоры, – говорит Крутских, правда, имя партнера не на­зывает. – Но в этой ситуации мы будем продавать свои МРТ уже под другим брендом. Мы наверняка добьемся, чтобы эти томографы появились и в Рос­сии, но, к сожалению, цена будет другой».

ТОМОГРАММА В СТОЛ

По оценке участников рынка, в ближайшие годы оте­чественные производители КТ и МРТ вряд ли смогут заметно подвинуть импортеров. «Степень локализа­ции производства нашего МРТ могла бы составить 95%, но на его организацию нам нужны инвести­ции», – повторяет Валерий Крутских. – В Минздраве рассматривают только томографы с высоким маг­нитным полем, не обращая никакого внимания на качество получаемых томограмм. Это как выбирать машину, ориентируясь только на высокое потребле­ние бензина, без учета того, какой груз и сколько пассажиров она перевозит. Фактически они хотят, чтобы мы повторили старые разработки зарубежных томографов. Мы же не хотим участвовать в проектах псевдоимпортозамещения, а продвинуть российскую разработку нам не дают».

По мнению Аркадия Столпнера, денег на развитие российского производства томографов не появится, если на его продукцию не будет спроса: «На этом рынке нет смысла производить в стол, нужен госза­каз». Мнение коллеги подтверждает Алексей Эйрих из «Медскана»: «Собственного производства КТ и МРТ в России просто не существует, потому что не существует производства составляющих его компо­нентов, это абсолютно импортное производство, оно существует в Европе и Азии, но не в России. Рентге­новских трубок для КТ в России нет, бочки для МРТ производят всего три завода в мире. И чтобы изме­нить ситуацию, надо изобретать самим или покупать патент и делать здесь. Но проще все это покупать у зарубежных производителей, чем делать заново, поэтому в импортозамещение тяжелого медицинского оборудования я просто не верю. Эти затраты могут вообще не окупиться, тем более что государство ни одному подобному производителю не гарантирует госзаказа».

Частные клиники в большинстве своем отечествен­ным производителям не доверяют. «Вряд ли у ко­го-то из них есть отлаженная логистическая сеть, а значит, с поставкой запчастей, сервисом будут проблемы. Я не думаю, что кто-то из крупных игроков в ближайшем будущем обратится к российским устройствам. А сами производители ни ко мне, ни, насколько мне известно, к какой-либо другой частной сети клиник не обращались», – говорит заместитель гендиректора сети диагностических центров «МРТ24» Андрей Глебов.

В феврале текущего года Правительство РФ приняло постановление №102, так называемое правило «Тре­тий лишний», ограничивающее участие в конкурсе на поставку в госмедучреждения импортных МИ в случае подачи двух или более заявок от отечествен­ных производителей. Исключение может быть сде­лано только для производителей из ЕАЭС. В пере­чень медоборудования, подпадающего под правило «Третий лишний», среди прочего попали и ком­пьютерные томографы, что заставило мейджоров изменить свой взгляд на локализацию. «Россия для нас – стратегически важный рынок, и мы намерены расширять свое присутствие в регионе, – говорит коммерческий директор направления «Здравоохра­нение» Philips в России и СНГ Дмитрий Лисогор. – Наличие местного производства позволит нам быть более конкурентными и быстрее реагировать на за­просы рынка». Локализация производства других видов медоборудования от Philips может состояться уже в следующем году, добавил Лисогор, однако конкретизировать информацию о номенклатуре и партнерской площадке не стал.

НАЦПРОЕКТ

В РИО ПРОИЗВОДИТЕЛИ

Как бразильцы заставили локализоваться в стране мировых лидеров рынка высокотехнологичной диагностической аппаратуры

Бразильский рынок лучевой диагностики уверенно следует курсом импортозамещения. Около 50% этого сегмента, оцененного в 2014 году примерно в $700 млн, приходится на рентген-аппараты и томографы бразильского производ­ства. Рост доли местных игроков поддерживается государственными программами, заодно стимулирующими миро­вых мейджоров лучевого рынка к локализации.

Текст: Софья Лопаева

По прогнозам аналитиков Frost & Sullivan, бразильский рынок высо­котехнологичного оборудования для визуализации внутренних органов и систем организма к 2017 году вырастет до $919,7 млн. Основным двигателем этой индустрии становится националь­ное производство – по данным профиль­ной национальной ассоциации ABIMED, уже сейчас около 50% радиологического оборудования производится в Бразилии. И в ближайшие годы, прогнозируют ана­литики, импортозамещение здесь будет только усиливаться.

Впрочем, локальной лучевую про­мышленность в Бразилии пока можно считать лишь условно – сегмент так или иначе контролируется глобальными кон­гломератами, которые ради ускоренного роста своей доли открывают фабрики, скупают маленькие и средние местные производства. Мейджоры потянулись в Бразилию в первой половине «ну­левых», откликнувшись на всплеск интереса к своей продукции – с 2003 по 2006 год местный рынок аппаратов диагностической визуализации рос ежегодно примерно на 20%, в то время как мировой – на 4-5%.

Центральную роль тут, несомненно, сыграло государство, разразившееся серией целевых программ. В этом ряду стоит упомянуть такие правительствен­ные акты, как «Политика в области про­мышленности, технологий и внешней торговли на 2003–2007 годы», «Политика развития производительности в 2008– 2010 годах», напрямую коснувшиеся лучевой индустрии. С середины 2000-х и по сей день действует проект Нацио­нального банка экономического разви­тия (BNDES), который по специальной кредитной линии Finame поддерживает профильные производственные ком­пании. Основным условием получения льготного кредита является соответ­ствие продукции «индексу национали­зации», учитывающему соотношение компонентов, – локально произведен­ных комплектующих в изделии должно быть не менее 60%. С нарушившим этот принцип производителем BNDES раз­рывает контракт.

В 2012 году национальное правитель­ство приняло еще одну тематическую стратегию – «Программу ускорения развития в области оборудования». Тогда же федеральный Минздрав начал переговоры с пятью мейджорами сег­мента – шведской Elekta, американски­ми General Electric и Varian, немецкой Siemens и голландской Philips – о лока­лизации в Бразилии производства обо­рудования. Государство намеревалось вложить эти проекты до $1 млрд.

В том же 2012 году профильное ве­домство объявило, что в приобретении оборудования для Единой системы здравоохранения предпочтение будет отдаваться продукции, произведенной на территории Бразилии. В соответ­ственный номенклатурный перечень вошли и компьютерные томографы. До июня 2017 года надбавка для оте­чественной продукции на аукционах госзаказа будет варьироваться от 8% до 25%. В числе монетарных решений следует упомянуть и такой инструмент, как «Технологическая компенсация»: компания, выигравшая госзаказ на по­ставку оборудования, получает возмож­ность на паях с государством построить производственную линию по выпуску изделий, признанных стратегически важными. Похожий принцип использует еще один проект властей – «Продуктив­ное партнерство в интересах развития»: иностранная компания, решившая передать местному партнеру ключевую технологию, может участвовать в госза­купках без конкурса.

Первый весомый ответ на инициативы в области промышленной политики бра­зильцы получили от Philips. В 2007 году она купила VADEMECUMI Sistemas Médicos, национального лидера в производстве диагностического медицинского обо­рудования. VADEMECUMI к моменту заключения сделки 25 лет управляла фабрикой рент­геновских аппаратов и маммографов в Минас-Жерайсе. В этот актив Philips вложила около 350 млн евро, но пред­метно работать с местным контрагентом начала в 2008 году: в Минас-Жерайсе была запущена линия по производству томографов под оригинальным брендом, сразу занявшим 35% рынка МРТ. Прода­вая по 47 аппаратов в год, мейджор на­чал переговоры о поглощении партнера и, как считают сами голландцы, не зря потратил на них около двух лет. Произ­водство на территории Бразилии сни­зило конечную стоимость оборудования Philips на 15%, а срок поставки томогра­фов потребителям – с восьми месяцев до 30 дней.

Практически одновременно с Philips на бразильский рынок вышла General Electric (GE). Свою первую в Южной Америке фабрику GE построила в пред­местье бразильского города Белу-Ори­зонти, где начала производить рентге­новские сканеры и аппараты для ПЭТ/ КТ. В 2012 году GE купила в Бразилии еще одну фабрику, поменьше, – XPRO, производящую рентгеновские аппараты и даже экспортирующую свою продук­цию в Индию. Суммарные инвестиции американцев в приобретение и модер­низацию этих производств составили $50 млн, кроме того, GE пообещала до 2018 года вложить в местные про­фильные проекты еще $25 млн.

Вслед за проектами по локализации GE год назад в сотрудничестве с бра­зильской образовательной организаци­ей Senai создала курсы для клиницистов. Если эта образовательная программа покажется партнерам эффективной, они откроют еще одну – для управленцев индустрии здравоохранения.

Третьим игроком лучевого сектора эксперты единогласно называют Siemens, которая уже сегодня 80% продаваемого ею в Бразилии обо­рудования производит на месте. В 2012 году концерн вложил 50 млн реалов в создание промышленного комплекса в Жоинвиле. Прави­тельство штата Санта-Катарина, где расположилось предприятие, через программу поощрения занятости Pró-Emprego предложило немецким приборостроителям пакет налого­вых льгот, что, конечно же, повлияло на выбор площадки для локализации. Завод, ставший 14-м подразделением Siemens Healthcare в мире и первым в Латинской Америке, выпускает МРТ MAGNETOM Spectra и цифровой рент­геновский аппарат Multix Select DR.

Слегка припоздали за глобальными кон­курентами японцы. В 2013 году Toshiba Medical do Brasil открыла в Кампинасе (штат Сан-Паулу) свое первое производ­ство – КТ, УЗИ-аппаратов и софта для них. Наконец, в июле 2015 года на бра­зильский рынок вышла Konica Minolta Inc и первым делом купила местного производителя рентгеновского оборудо­вания Sawae Technologica Ltda, чья доля в профильном сегменте по прошло­му году дотягивала до 20%, а выручка превышала $4 млн.

При деятельном участии глобальных мейджоров лучевого рынка Бразилия выдвигается в лидеры Латинской Аме­рики по экспорту высокотехнологичных аппаратов медицинского назначения. По данным национальной ассоциации ABIMO, Аргентина, Мексика, Венесуэла, Чили и Перу забирают до 40% про­фильной номенклатуры бразильского производства. На экспортный потенциал местных активов, естественно, делают ставку и мейджоры. К 2016 году GE, например, рассчитывает экспортиро­вать до 30% аппаратов, сходящих с ее бразильских конвейеров. Те же целе­вые ориентиры называли и в Philips, правда, голландцы оказывались в своих экспортных желаниях заметно скромнее американцев, надеясь лишь на 5% продукции локализованного в Бразилии производства.