Пять лет назад госкорпорацию высочайшим волевым решением бросили в прорыв – назначили завершать чужой долгострой и доводить до функционального блеска девять федеральных центров высоких медицин­ских технологий (ВМТ). Перестройка, на которую из совокупного бюджета программы организации сети центров в 77 млрд рублей осталась в лучшем случае треть (24 млрд рублей), спустя три года завершилась благополучно – сдачей объектов «под ключ». А обретение «Ростехом» девелоперских компетенций сдела­ло логичным новое правительственное поручение – строительство 14 перинатальных центров с общим объ­емом финансирования 36 млрд рублей. О том, как корпорация осваивалась в роли заказчика-застройщика, VADEMECUM рассказал заместитель генерального директора «Ростеха» Николай Волобуев.

«БЫЛО ЛЕГЧЕ РЕШАТЬ ВОПРОС С ФИНАНСИРОВАНИЕМ»

– Почему «Ростех» проявил интерес к строительству медицинских учреждений?

– До недавнего времени корпорация не имела такого функционала, как строительство, поскольку была создана совсем для других целей. В 2008 году сложилась ситуация, когда Минздравсоцразвития, выполняя государственную целевую программу «Здоровье», строил федеральные центры ВМТ и столкнулся с трудностями. На эту программу были направлены большие средства, да и само строительство было уникальным: впервые в Рос­сии медучреждения возводились модульным способом. Но, несмотря на серьезные затраты, построено было всего четыре центра [из 14. – VADEMECUM]. Кроме того, один из центров в Краснодаре получил серьезные грибковые поражения, что стало фаталь­ным для медицинского учреждения (подробнее о строительстве федеральных центров ВМТ – в материале «Вавилонская басня», VADEMECUM #11 (36) от 31 марта 2014 года). После этого начали искать выход из положения, в результате приняли реше­ние: строить будет корпорация.

– Были у вас трудности с реализацией, если учесть отсутствие опыта в строительстве таких объектов?

– Это не наш профиль. У нас не было ни опыта, ни навыков, ни соответствующих ресурсов, в пер­вую очередь, человеческих – не было специали­стов. Но нам было легче, чем ведомству Голиковой, решать вопрос финансирования работ. Мы могли внутри корпорации перераспределять финансовые потоки. После соответствующего указа президента и постановления правительства нам передали как имущественный взнос все завязанные на проект структуры. А после подписания 29 мая 2009 года тематического соглашения с Минздравсоцраз­вития – оставшиеся на реализацию программы средства. Еще почти полгода мы разбирались, что с этим проектом делать. Я раз в месяц ходил в Бе­лый дом, где отчитывался перед вице-премьером Александром Жуковым, который тогда курировал все социальные проекты. В результате нам удалось разобраться, понять и перестроить работу ДЕЗЗа [Дирекции единого заказчика-застройщика. – VADEMECUM], которую нам передали как ФГУП. Мы ее акционировали, так появилась своя дочерняя стро­ительная организация. И за три года [фактически за то же время, что до «Ростеха» Минздрав работал над этим проектом. – VADEMECUM] мы построили «под ключ» девять центров ВМТ. Последний мы сдали Дмитрию Анатольевичу в Калининграде.

«НАМ НИ НА КОПЕЙКУ БЮДЖЕТ НЕ УВЕЛИЧАТ»

– И потому «Ростех» был назначен единым заказчи­ком по строительству перинатальных центров?

– На заключительном совещании по программе организации центров ВМТ я обратился к Медведе­ву от имени корпорации. Доложил, что у нас поя­вились опыт строительства медучреждений, очень неплохие специалисты и все возможности для дальнейшего развития этой тематики, но в законе о госкорпорациях не прописан соответствующий функционал. Он при мне дал команду вице-пре­мьеру Ольге Голодец и главе Минздрава Веронике Скворцовой, чтобы они учитывали наш опыт и вовлекали нас в подобные программы. Когда начал разрабатываться проект строительства пери­натальных центров, к его реализации было решено привлечь госкорпорацию. К тому времени в феде­ральный закон о «Ростехе» были внесены необхо­димые поправки, и мы смогли активно включиться в перинатальную программу. Этот проект, в силу своего регионального статуса, оказался значитель­но сложнее, чем программы сооружения феде­ральных центров ВМТ. Гораздо больше нюансов. Мы очень долго искали с правительством, Мин­фином и Минздравом компромисс, и в результате корпорация была определена заказчиком по стро­ительству 14 из 32 предусмотренных программой перинатальных центров.

– Почему потребовалось деление, кому достались остальные объекты?

– Некоторые региональные руководители заявили, что не станут ждать корпорацию, будут строить перинатальные центры сами. Они и строят. Мы встречаемся с губернаторами и видим, что у ко­го-то это получается, например, у Андрея Воро­бьева в Московской области, а у кого-то не очень. Распоряжением президента нам было поручено строить центры в тех 14 регионах, которые согласи­лись на наше участие.

– Как распределяются полномочия в этом девелопер­ском проекте?

– Наблюдательный совет «Ростеха» принял ре­шение, что в качестве генерального подрядчика при реализации проекта будет выступать наша дочерняя организация «РТ-Соцстрой». И уже «РТ-Соцстрой» проводит конкурсы, привлекая субподрядчиков по отдельным проектам, выбирая их из большого количества компаний на рынке.

– Схема финансирования строительства такая же сложная?

– Непростая. Мы очень долго решали вопрос, как финансировать госкорпорацию, потому что деньги [52,66 млрд рублей на строительство 32 центров. – VADEMECUM] перечислялись фондом ОМС в территориальные подразделения, а уже местные законодательные органы закладывали их в свой бюджет. Позже в закон «О ФФОМС» внесли изменения, и финансирование госкорпорации стало осуществляться особым путем. Поэтому мы начали работать над программой значительно позже, чем регионы, решившие строить самосто­ятельно. На наши 14 центров из средств ФФОМС и региональных бюджетов направлено в общей сложности 36 млрд рублей. Изначально предпо­лагалось, что субъекты выделят на строительство центров до 20% их стоимости: в эти деньги, как правило, укладываются перенос коммуника­ций и строительство обеспечивающих объектов. Но возможности-то у всех разные: в некоторых регионах могут найти не больше 10% бюджета проекта, а в каких-то вообще нет денег на эти цели. Так или иначе, на местные деньги мы стро­им исключительно то, что должно обеспечивать деятельность медучреждения извне. Сейчас мы выплатили аванс подрядчикам и в целом по про­грамме освоили чуть более 3 млрд рублей.

Расходуем средства очень аккуратно и эконом­но. Нам недвусмысленно объяснили, что ни на копейку бюджет не увеличат, и настоятельно рекомендовали укладываться в утвержденные фи­нансовые параметры. У ФФОМС лишних денег тоже нет. Так что шикануть, как хотели некоторые губернаторы, не получится.

«ПО РЕКОМЕНДАЦИИ МИНЗДРАВА»

– Кто занимался проектированием перинатальных центров?

– У «Ростеха» нет собственной проектной ор­ганизации, и создавать мы ее не планируем, так как убедились, что самый лучший способ – это проведение конкурса. Во-первых, сразу происхо­дит удешевление, во-вторых, появляется лучший исполнитель. В апреле 2014 года мы провели такой конкурс. По рекомендации Минздрава, с учетом сжатых сроков, отдали предпочтение Гипроздраву, имевшему готовый проект, по которому уже были построены три перинатальных центра. Мы вместе с представителем Минздрава оценили реализацию проектов на месте, центры вполне отвечали всем требованиям. В результате нам удалось сэкономить время, в апреле мы провели конкурс, в июле полу­чили проект, а в октябре уже начали строительство. Последние объекты мы запустили в январе-февра­ле 2015 года. Гипроздрав у нас выступает генпро­ектировщиком по девяти из 14 перинатальных центров. По оренбургскому центру имелся готовый проект, разработанный другой компанией, еще четыре региона провели конкурсы до нас.

– Согласно программе, в мае 2016 года строитель­ная часть должна завершиться. Вы укладываетесь в график?

– Проводя конкурсы подрядчиков, мы посчита­ли возможным выбрать организации, способные выполнить контракты сразу по нескольким лотам. Например, у нас есть северо-западный «куст» – Архангельск, Петрозаводск и Гатчина, где центры строит одна выбранная нами организация. И боль­шинство подрядчиков у нас строят по два-три центра. Конечно, есть случаи, когда подобная схема невозможна, например, никто не поедет строить в Якутию, и там мы выбирали местного за­стройщика. Губернаторы, как правило, настаивали, чтобы в реализации проекта принимали участие местные организации, так как налоги в таком слу­чае идут в региональный бюджет.

Подобрав таким образом исполнителей, мы се­годня интенсивно строим все 14 центров. В пере­довиках те, где мы стартовали раньше – Брянск, Оренбург. Думаю, к концу июля мы уже подведем их под крышу. После праздников, 14 мая, прошло совещание со всеми подрядными организациями, где я поставил задачу: к августу-сентябрю закрыть контуры по всем центрам, затем надо будет пускать тепло и начинать внутреннюю отделку. И потому везде, где есть отставание, мы будем ускорять про­цесс, бросим на это все силы.

– А раскрыты конкретные причины отставаний?

– Есть регионы, отстающие из-за подрядчика, точнее, мы ошиблись при выборе подрядной орга­низации, обманувшей наши ожидания. Пришлось проводить замену. Закон такое позволяет. Соб­ственно, с проблемой смены контрагента мы стол­кнулись в Тамбове и Ульяновске, и эти два центра у нас отстают от остальных – мы там сейчас, к сожалению, только заливаем бетонную площад­ку. Но гендиректор подрядчика по этим объектам пообещал мне, что к августу они сроки нагонят.

Какие-то недочеты, повлиявшие на скорость реализации проектов, допустили представители региональных администраций. В Якутии, напри­мер, вышла задержка с выделением площадки под строительство, не сразу учли климатические особен­ности – то банальное обстоятельство, что земля там местами промерзает очень глубоко. Где-то не учли изначальное требование Минздрава по поводу при­вязки перинатальных центров к действующим в ре­гионе медучреждениям. А где-то вдруг выяснилось, что через площадку будущего строительства прохо­дят коммуникации, которые пришлось переносить, а значит, ждать подходящего сезона. Так и накопи­лись перекосы – в Оренбурге мы уже шестой этаж заканчиваем, а где-то только заливаем бетон.

«21 ДЕНЬ БЕТОН ЗАСТЫВАЕТ, ХОТЬ ТЫ ТРЕСНИ»

– Знаете ли вы, как обстоят дела у неподотчетных «Ростеху» девелоперов перинатальных центров?

– Некоторые продвинулись очень неплохо, сообразно нашему продвижению в Оренбурге и Брянске. А вот в Смоленске, например, ничего не получилось. Почему-то у них не пошло взаимо­действие с Гипроздравом, к тому же долго решался вопрос финансирования. Я не знаю подробностей. Губернатор области Алексей Островский пони­мает, что своими силами не справится, поэтому приезжал к Чемезову и просил корпорацию взять объект. В принципе мы готовы, хотя понимаем, что придется начинать с нуля. И, несмотря на весь наш опыт, строительство остается строительством: если ты заливаешь бетон, 21 день он должен застывать, хоть ты тресни. Но для передачи объекта мало нашей воли, на то должно быть постановление правительства. Кроме того, правительственная программа подробно очерчивает рамки и сроки строительства: к концу 2016 года все 32 перина­тальных центра должны быть введены в эксплу­атацию. А если мы получим смоленский центр, в график никак не впишемся.

– Сколько в среднем стоит строительство одного перинатального центра? Из чего складывается цена объекта?

– Стоимость прежде всего зависит от количе­ства коек. Вот мы сейчас строим центры при­мерно на 130–150 коек, и это обходится в сред­нем в 2,5 млрд рублей. Но есть еще множество специфических условий, одно дело строительство в Брянске и совсем другое – в Якутии. Кальку­ляция также учитывает спецификацию оборудо­вания, которое на тот или иной центр расписал Минздрав. Все это просчитывается, и деньги строго выделяются для каждого центра. В среднем, повторю, 2-3 млрд рублей – в зависимости от ко­личества коек. На проектирование приходится менее 1% этой суммы, проекты для наших 14 цен­тров стоили 360 млн рублей. Большую часть денег потратим на оборудование, тем более что изделия зарубежного происхождения сильно подскочили в цене. Будем ориентироваться на импортозамеще­ние, искать компромиссы, но, как мы договори­лись с Вероникой Игоревной, без потери качества. Например, у нас есть Уральский оптико-механи­ческий завод, входящий в холдинг «Швабе»: тут выпускаются инкубаторы, кювезы, где выхаживают недоношенных младенцев. Эту продукцию покупа­ют многие западные компании, мы до включения режима санкций продавали их в Швейцарию, а уж поставить их в наши перинатальные центры сам бог велел.

– «Ростех» будет поставлять оборудование только в свои 14 центров или по всей программе?

– Мне недавно подобный вопрос задали в кон­трольном управлении президента: а что, если кор­порация возьмет на себя закупку оборудования для всех 32 центров? И вам я отвечу так же, как и «кон­тролерам»: с точки зрения государственных инте­ресов это правильно, потому как за счет увеличе­ния объемов закупки можно сократить стоимость. Но для корпорации это будет дополнительная го­ловная боль. У нас уже сейчас один центр на выхо­де, а другой только строиться начинает, и сдаваться они так же будут. А некоторое медоборудование требует особых условий хранения, что для нас будет означать поиск складов, средств на их аренду и так далее. Поэтому я в контрольном управле­нии сказал, что, по моему мнению, мы должны закупать оборудование только для своих центров. Мы создали специальную рабочую группу, в со­ставе которой наши специалисты, представители Минздрава, ФФОМС. И эта группа определяет уровень качества и номенклатуру оборудования, которое мы хотим закупить и, соответственно, обозначить в техзадании на конкурс поставки.

– Планирует ли госкорпорация развивать накоплен­ные компетенции в сооружении других медицинских объектов?

– Уверен, если мы достойно справимся с задачей по перинатальным центрам, нам будут давать но­вые подобные поручения. И этими соображениями я, конечно же, поделился с нашими подрядчиками, чтобы мотивировать их. У нас будут новые проек­ты – мы будем стараться привлекать тех, кого уже знаем, на кого мы можем опереться.