В конце мая глава «Ростеха» Сергей Чемезов отчитался перед Владимиром Путиным о том, что по итогам 2017 года доля выпускаемой предприятиями госкорпорации гражданской продукции выросла до 29,1%, а заодно пообещал в ближайшие два года довести конверсию до 50% от общего объема производства. Действительно, почему бы не только «Ростеху», но всем прочим структурам оборонно‑промышленного комплекса (ОПК) страны в очередной раз не попытаться загрузить закаленные гонкой вооружений производственные мощности и умные рабочие руки предельно мирным – например, медицинским – госзаказом? Vademecum вспомнил некоторые предыдущие конверсионные потуги «оборонки», собрал призывы и рапорты командиров отрасли и попробовал определить позиции ОПК в индустрии здравоохранения.
Идея конверсии банальна, но трудно реализуема. Может быть, потому, что война и мир подчинены полярной логике, и самая передовая инженерная разработка, нацеленная на уничтожение жизни, редко способна ту же жизнь сохранить или сделать комфортной. Тем не менее история знает примеры как точечных, ситуативных попыток конверсии, так и масштабных кампаний по перековке мечей на орала. Во многом можно назвать успешным опыт СССР, возвращавшего экономику страны в мирное русло после Великой Отечественной войны. Но технологические прорывы, позволившие отправить человека в космос, не могли, да и не имели цели снабдить телевизорами и стиральными машинами всех советских людей. Следующая стихийная волна конверсии накрыла предприятия ОПК в 90-х, когда лишившимся госзаказа военным заводам приходилось браться за любые подряды, обеспечивающие выживание.
Поддержать дряхлеющий военпром власть пыталась словом и немножко делом: в 1992-м, а затем в 1998 году были приняты законы о конверсии, регламентировавшие выпуск предприятиями ОПК продукции для широкого рынка, правительством был разработан и утвержден соответствующий пятилетний план. Дмитрий Медведев, выступая на прошлогоднем Сочинском инвестфоруме, оценил конверсионные достижения военных предприятий в 1991 году в 57% их оборота, а в середине 90-х – почти в 80%.
В качестве примера использования мощностей ОПК для нужд здравоохранения можно привести попытку реализации соглашения между компанией Philips Medizin Systeme и советским правительством, задумавшими в мае 1991 года совместный проект стоимостью 715 млн немецких марок по модернизации медучреждений СССР. Philips должен был поставлять четырем нашим оборонным предприятиям комплектующие для сборки медицинской аппаратуры и организовывать обучение специалистов. Первые 160 аппаратов уже были поставлены в 78 советских больниц, когда Минздрав СССР остановил проект, посчитав, что его реализация противоречит национальным интересам.
Опыт 90-х позволил предприятиям ОПК сохранить «гражданские» производственные участки, но лишь очень немногим из них удалось накопить компетенции в медицинской сфере. Среди условно состоявшихся – ПО «Уральский оптико-механический завод» (УОМЗ, холдинг «Швабе», входящий в «Ростех»), поставляющий неонатальную технику; АО «Светлана-рентген» (холдинг «Росэлектроника», «Ростех»), производящее рентгеновские трубки; ЗАО «Завод экспериментального машиностроения» (РКК «Энергия»), выпускающее протезно-ортопедические изделия и средства реабилитации инвалидов.
ПУШКИ В СТОРОНУ
Новый приступ конверсии не был вызван экономическим кризисом или политическим катаклизмом, а скорее стал следствием постепенного сокращения гособоронзаказа, до последнего времени обеспечивавшего всему ОПК достойное существование.
В сентябре 2016 года курировавший военную промышленность вице-премьер Дмитрий Рогозин призвал оборонные предприятия осваивать выпуск продукции гражданского назначения, в частности, медизделий, пообещав сформировать заказ на производство высокотехнологичного медоборудования и посулив исполнителям «бездонные рынки». В ноябре того же года Владимир Путин конкретизировал правительству задачу: довести долю гражданской продукции в ОПК до 17% к 2020 году, до 20% – к 2025-му и до 50% – к 2030-му. Следом министр здравоохранения Вероника Скворцова на совещании у президента анонсировала отраслевую цель: к 2020 году 6% обращающихся на территории РФ медизделий могли бы выпускать предприятия ОПК, при этом вклад «оборонки» в отечественный медпром может доходить до 15%.
Через год Внешэкономбанк и «Ростех» учредили ООО «НПО «Конверсия», призванное помогать оборонщикам осваиваться на широком мирном рынке. Кроме того, в середине 2017 года Фонд развития промышленности (ФРП) открыл две льготные программы кредитования – «Комплектующие изделия» и «Конверсия». Предполагалось, что, например, по программе «Конверсия» будут выдаваться кредиты в размере от 200 млн до 750 млн рублей сроком до пяти лет под 1–5% годовых, при этом собственные инвестиции предприятия в конверсионный проект должны покрывать как минимум половину его стоимости.
Однако за прошедший год оборонщиков, желающих воспользоваться именно этой льготой, так и не нашлось. В Минпромторге Vademecum подтвердили, что заявки по МИ в программы «Конверсия» и «Комплектующие изделия» от предприятий ОПК пока не поступали, а основная часть целевых займов досталась фармацевтическим проектам, в частности, инициированным «Р-Фармом», «Герофармом» и другими профильными компаниями.
Как рассказали Vademecum в ФРП, направление «Медбиофарм» с общей суммой займов 7,5 млрд рублей входит в ТОП3 отраслевых сегментов по количеству поддержанных фондом проектов, уступая лишь машиностроению и попеременно разделяя второе, третье места с металлообработкой. Однако в этом пуле проектов медпром пока отстает от фармацевтики, целевые кредиты от ФРП получили лишь два предприятия.
Это упомянутый выше УОМЗ, которому достались 75 млн рублей на производство современного реанимационного оборудования, и запущенный в Новосибирске в январе 2018 года компанией «НЭВЗ-Керамикс» (СП «Роснано» и «НЭВЗ-Союза») проект по выпуску современных эндопротезов тазобедренного сустава с увеличенным до 20 лет сроком службы, поддержанный ФРП займом в 150 млн рублей.
Тем не менее для многих компаний военпрома правительственный призыв к конверсии стал как минимум информацией к размышлению. «До этого их в принципе не интересовала необходимость идти в гражданскую продукцию, – говорит глава консалтинговой компании MDPro Алексей Ванин. – Потом они получили эту задачу, получили сроки на то, чтобы определиться с ней. В целом всем оборонным предприятиям было предложено рассматривать медоборудование и медизделия. Тематика не была навязана жестко, но при этом было сказано, что это может быть интересно».
Представители ОПК, свидетельствует Ванин, интересуются как общей обстановкой и перспективными нишами на рынке МИ, так и показателями по вполне конкретным секторам. Внимание отдельных предприятий «оборонки» к теме МИ подтверждается сущностными заявлениями. Например, входящий в структуру «Ростеха» концерн «Техмаш» объявил о намерении начать на одной из промплощадок подведомственного ему НПО «Прибор» (основная специализация – малокалиберные патроны) производство шпателей, контейнеров для сбора биоматериала, диагностических инструментов для гинекологии.
В марте 2018 года АО «Псковский завод аппаратуры дальней связи» (холдинг «Росэлектроника» ГК «Ростех») представило опытные образцы разнообразной медтехники – передвижной стойки для эндоскопии, модулей бесперебойного питания для медоборудования, дезинфицирующих и моющих машин для обработки эндоскопов. В концерне «Калашников» (у «Ростеха» – блокирующий пакет 25% плюс одна акция), развивающем производство электрокардиостимуляторов и электродов к ним, Vademecum сообщили о подготовке к серийному выпуску аппаратов АТГ-01, предназначенных для краниоцеребральной гипотермии при проведении реанимации, нарушениях мозгового кровообращения и черепно-мозговых травмах.
СОВЕРШЕНО НЕСЕКРЕТНО
По итогам 2017 года Минпромторг объявил о том, что российский ОПК довел долю продукции гражданского назначения до 16,86% (то есть не нарушил определенный президентом Путиным конверсионный дедлайн), однако от публикации аналогичного показателя конкретно по медизделиям воздержался. Некоторые тематические подробности можно почерпнуть из отчета Минпромторга об успехах в импортозамещении: за последние два года на стратегическом направлении «медицинская промышленность» было завершено более 50 инвестиционных проектов, значительная часть которых инициирована предприятиями ОПК. В частности, в АО «ФЭИ им. А.И. Лейпунского» (ГК «Росатом») стартовала разработка комплектов микроисточников радиоактивного йода-125, а в АО «НИИЭФА им. Д.В. Ефремова» (ГК «Росатом) – циклотронного комплекса СС-18/9М и гамма-терапевтического комплекса АГАТ-ВТ.
В 2018 году, как сообщили Vademecum в Минпромторге, предприятия ОПК планируют запустить еще не менее 20 проектов в сфере разработки и производства медтехники. Новые заявки готовят ростеховские холдинг «Швабе», концерн «Техмаш», АО «ПО «Завод имени Серго», АО «Концерн «Радиоэлектронные технологии», предприятия ГК «Роскосмос» и даже структуры АО «Концерн воздушно-космической обороны «Алмаз-Антей». Наиболее перспективными для разработки компаниями ОПК видами продукции медицинского назначения в Минпромторге называют общебольничное оборудование со средней технологичностью, а также диагностическую и терапевтическую радиационную технику. В апреле 2018 года ведомство опубликовало проект постановления правительства о льготном кредитовании предприятий ОПК Внешэкономбанком под имущественные займы, призванного стимулировать конверсионную активность оборонщиков, в том числе привлекая их к участию в реализации программы «Развитие фармацевтической и медицинской промышленности на 2013–2020 годы». Параллельно ведомство продолжает оптимизировать нормативную базу, чтобы облегчить продвижение выпускаемой предприятиями ОПК высокотехнологичной продукции гражданского и двойного назначения на внутренний и внешние рынки.
Заместитель директора холдинга «Швабе» Иван Ожгихин подтверждает: государство за последние 10 лет создало очень много инструментов для развития гражданского приборостроения. Однако отраслевые лоббисты считают предпринимаемые властью усилия недостаточными. «Государство должно помочь со сбытом продукции: государственный завод должен иметь преференции при поставке в государственную больницу. Если Минздрав и Росздравнадзор признали эту технику эффективной и безопасной, то, возможно, имело бы смысл нормативно определить преимущества для предприятий ОПК при поставке медицинских изделий в систему государственного здравоохранения, – говорит президент ассоциации «Здравмедтех» Александр Ручкин. – Нужен нормативный документ, который поможет предприятиям оборонки с реализацией медизделий».
ВОЛНА И МИР
Привычка жить и работать под грифом «секретно» мешает оборонщикам публично докладывать о собственных достижениях. Может быть, именно поэтому целостная картина, достоверно описывающая экспансию предприятий ОПК в медицину, не складывается. Есть лишь общие контуры и отдельные примеры успеха. Дальше прочих погрузился в индустрию здравоохранения вездесущий «Ростех», главным образом представленный на рынке МИ продукцией холдинга «Швабе» – автоматическими наружными дефибрилляторами, оборудованием для офтальмологии, диагностическими устройствами, имплантируемыми изделиями. «В свое время мы подходили к этому вопросу комплексно, – объясняет конверсионную тактику холдинга Иван Ожгихин. – Наши специалисты смотрят, что есть на рынке, по какой цене, что нужно рынку: вопрос ценообразования здесь один из ключевых. Продукция «Швабе» должна конкурировать по ценам не только с российскими, но и с мировыми производителями. Мы сразу ставим задачу, чтобы регистрация медизделий шла одновременно в России и за рубежом». «Швабе», поддерживаемый материнской госкорпорацией, удачно выступает не только как производитель, но и как оператор рынка госзакупок. Благодаря подряду на аппаратное оснащение перинатальных центров, которые строила другая ростеховская «дочка» – «РТ-Соцстрой», «Швабе» с выручкой свыше 2 млрд рублей занял седьмое место в рейтинге Vademecum «ТОП100 поставщиков рынка госзаказа МИ в 2017 году».
Этот прорыв, убежден Ожгихин, не случайность, а результат кропотливой работы: «Нужно качественно совершенствовать службу маркетинга, следить за мировыми трендами, потребностями рынков и одновременно развивать технологический маркетинг, однозначно надо сотрудничать с вузами, чтобы видеть, куда идет мировая фундаментальная наука – только на основе такого бизнес-плана рождается востребованный продукт». Но так уверенно себя чувствуют на широком рынке далеко не все оборонщики. По очень осторожным замечаниям и оговоркам представителей ОПК, большинство из них, решившихся на внедрение в медицину, слабо ориентируются и трудно адаптируются в незнакомой среде. Своих специалистов, способных, например, собрать полноценное регистрационное досье для подачи в Росздравнадзор, у них нет, нанимать сторонних консультантов – дорого, а из-за пресловутой секретности иногда просто невозможно. Кстати сказать, владение сведениями, составляющими государственную тайну, практически обнуляет перспективу коллаборации с грандами глобальной мединдустрии.
И все же несколько совместных с иностранцами проектов обещают взлететь. Например, НПО «Сканер» успешно локализовало на принадлежащей «Ростеху» площадке «Калугаприбор» технологию корейской Samsung Medison Co по производству УЗИ-сканеров нескольких модификаций. Вышедший в серию продукт был громко представлен в декабре 2017 года под брендом «Рускан». Предполагается, что «Сканер» возьмет на себя научно-исследовательский блок, «Калугаприбор» будет собирать аппараты, а холдинг «Швабе» – продвигать и продавать.
Выпускающий военную радиоэлектронику концерн «Вега» («Росэлектроника», «Ростех») в партнерстве с южнокорейской компанией C&M-Tech в том же декабре 2017 года сообщили о скором запуске производства медицинских игл с общим объемом инвестиций 700 млн рублей. Перечисляя попытки «Ростеха» и его структур наладить в медпроме международную кооперацию, нельзя не вспомнить еще один громкий анонс создания отечественного электролучевого компьютерного томографа (ЭЛКТ). К разработке с заявленной стоимостью свыше 7 млрд рублей привлечена группа российских и иностранных специалистов во главе с изобретателем прототипа ЭЛКТ американским инженером Дугласом Бойдом.
