Восемь лет назад у большой ученой семьи Атауллахановых, казалось, были все шансы превратить научные наработки в источник многомиллионных заработков. Повод для таких прогнозов дали два совместных амбициозных проекта семьи с АО «Роснано» – «НТфарма» и «Гемакор», суммарно стоившие более 2,6 млрд рублей. Правда, ждать коммерческой отдачи от дорогостоящих стартапов за эти годы наскучило всем, включая сотрудников Следственного комитета. Последние в долгострое «НТфармы» разглядели признаки растраты на сумму 1 млрд рублей и в качестве одного из подозреваемых назвали младшего представителя академического клана – 42-летнего Рустама. Vademecum попробовал вникнуть в причины семейных неурядиц Атауллахановых.
«Для всех, кто следит за сегодняшними событиями в «Роснано»: просьба отличать ситуацию, когда вы украли шубу, от ситуации, когда ее украли у вас», – так глава госкомпании Анатолий Чубайс прокомментировал на своей странице в Facebook обыски в офисе «Роснано», прошедшие 16 ноября 2016 года. Вечером того же дня стало известно, по поводу какой «шубы» заглядывали правоохранители. По подозрению в растрате 1 млрд рублей, выделенных госкомпанией на строительство в Ярославской области завода «НТфарма» по производству нановакцин от разных видов гриппа, были оперативно задержаны и отправлены в изолятор двое – бывшие гендиректор предприятия и один из его учредителей – Евгений Султанов и Рустам Атауллаханов.
Отстаивать честное имя задержанных никто не решился, да и драматической развязке в отрасли не удивились. Проект завода «НТфарма» окрестили мертворожденным еще в 2012 году, спустя три года после официального старта: именно к этому моменту, по первоначальному плану, предприятие должно было начать выпуск препаратов, но в реальности инвесторы не смогли куда-либо продвинуться.
В 2016-м в «Роснано» на защиту партнера и топ-менеджера «НТфармы» не встали, и даже наоборот, поспешили заявить, что давно беспокоились из-за «непрозрачности» деятельности своей портфельной компании, тут же пообещав запустить предприятие, благо «коробка» завода уже готова.
В итоге теперь за Рустама Атауллаханова волнуются только родственники, из-под контроля которых рискует уйти еще один перспективный совместный бизнес с «Роснано» – «Гематологическая корпорация». Кто во всем этом виноват?
Научные закрытия
Арест Рустама тяжело переживают все члены семьи Атауллахановых во главе с его отцом Равшаном и дядей Фазли. До сих пор именно с их именами ассоциировался род, да и характер этих ассоциаций был исключительный.
Глава семьи – 70-летний биофизик Фазли (Фазоил) Атауллаханов – личность наиболее известная. Список его официальных званий в «Википедии» занимает три строки: доктор биологических наук, член-корреспондент РАН, профессор МГУ и МФТИ, директор Центра теоретических проблем физико-химической фармакологии РАН, завотделом биофизики Центра им. Дмитрия Рогачева и так далее.
У его родного брата – Равшана Атауллаханова – должностей и регалий тоже немало: доктор медицинских наук, заведующий лабораторией активации иммунитета Института иммунологии ФМБА России, член Вашингтонской академии наук, обладатель медали ордена «За заслуги перед Отечеством II степени» и так далее.
Участники рынка вспоминают, что прославились братья Атауллахановы именно как изобретатели в области биотехнологий и разработчики лекарственных препаратов: они заявлены соавторами в длинном списке патентов на изобретения и полезные модели. Причем и рыночный вес, и потенциал некоторых разработок можно оценить весьма высоко. В частности, Равшан принимал участие в разработке двух препаратов-хитов НПО «Петровакс» – вакцины Гриппол и иммуномодулятора Полиоксидоний. За эту работу Равшан Атауллаханов вместе с основателем «Петровакса» Аркадием Некрасовым, академиком Рэмом Петровым и другими разработчиками в 2001 году получили Государственную премию в области науки и техники.
Но и в последующие полтора десятилетия услуги инноваторов Атауллахановых были востребованы. Известно, что, помимо работы с «Петроваксом», Равшана привлекали и в другие проекты, например, с компанией «Ниармедик». Впрочем, в «Петроваксе» и «Ниармедике» не смогли дать оперативный комментарий о сотрудничестве с Атауллахановым. Сам он о характере и условиях своей работы высказывается кратко: «Я, как научный человек, содействовал этим проектам в самом начале их возникновения, когда они были ничтожно малыми и совершенно незаметными <…>. Вообще, я далек от бизнеса. Мой интерес – наука. Так было всегда, вне зависимости от участия в любых начинаниях».
Одним из таких начинаний был и научно-технический совет при Национальной иммунобиологической компании («Нацимбио» – «дочка» ГК «Ростех»): Равшан Атауллаханов заседал в нем вместе с сыном Рустамом. Последний, кстати, помимо общественной роли, до ноября 2014 года исполнял в этой госкомпании и штатную повинность зама генерального директора по науке. Правда, после ареста Рустама в «Нацимбио» поспешили забыть и о нем, и о его отце: страница Научно-технического совета заблокирована с ноября 2016-го, при попытке ее открыть появляется дисклеймер: «Произошла внутренняя ошибка».
Отцы и дети
Отец и сын Атауллахановы встречались не только на заседаниях научно-технического совета «Нацимбио». Их совместный бизнес – компания «Иммафарма» – существует и теперь. Дела у компании в последнее время шли, правда, не очень хорошо – последние сведения об операционных результатах ее деятельности датированы 2014-м годом, который производитель закрыл с убытком. Кипрский офшор, на который оформлена «Иммафарма», находится в стадии ликвидации. При этом компания не умерла: в ее портфеле два иммуномодулятора – Гепон и Иммуномакс, оба на сегодняшний день представлены в крупнейших аптечных сетях. Фазли свидетельствует, что его брат в последнее время не занимается оперативным управлением «Иммафармой» и подтверждает, что для того наука всегда в большем приоритете.
За бизнес в семье отвечал Рустам. В отличие от отца и дяди у него нет научных званий, однако тягу к открытиям от старших он перенял. Атауллаханов-младший (по первому образованию врач-гинеколог) – соавтор десятка патентов, в том числе на вакцину от птичьего гриппа и на способ лечения гнойной язвы роговицы. Но уже в молодые годы он хотел на науке зарабатывать.
Рустам Атауллаханов (в центре). Фото: kommersant.ru
Собственно проект «НТфарма», ставший для Рустама Атауллаханова роковым, вырос из бизнеса отцовской «Иммафармы». Производитель Гепона и Иммуномакса работал на базе Института им. Н.Ф. Гамалеи, который, согласно отчету Счетной палаты, первым обратился в «Роснано» за финансированием. Позднее в процессе рассмотрения и обсуждения заявки все права на нее почему-то оказались переоформлены на частное ООО «НТфарма».
Начинание сулило отличные перспективы. «Роснано» одобрило выделение средств на строительство завода, который должен был к 2012 году наладить производство вакцин и лекарственных препаратов. «Роснано» вложило в компанию в общей сложности 1,29 млрд рублей из общего бюджета проекта в 1,55 млрд рублей и за это получила 49%. Основатели внесли в компанию пять патентов и два ноу-хау и привлекли 100 млн рублей от частных инвесторов.
Интеллектуальный вклад основателей «НТфармы» «Роснано» оценило высоко. Так высоко, что Счетная палата, в 2013 году проверявшая расходование госкомпанией бюджетных средств, не смогла найти этому объяснения и назвала оценку «непрозрачной», а случаем «НТфармы» проиллюстрировала системную, по мнению аудиторов, проблему «Роснано»: «Фиктивный или завышенный характер обеспечения, принимаемого «Роснано» в обеспечение инвестиций в проектные компании». Аудиторов смутило, например, что в 2010 году патенты и ноу-хау были оценены в 156 млн рублей, а когда АО «Роснано» чуть позже оформляло заем для «НТфармы» – уже в 529,3 млн рублей.
Где молодая «НТфарма» брала ноу-хау? «Ведущей научной организацией» для нее стало некое ООО «Медэзрин», зарегистрированное за девять дней до того, как «НТфарма» перевела ей первый транш за услуги НИОКР. Всего за ноу-хау «Медэзрин» получило от «НТфармы» 140 млн рублей. Сейчас, по данным СПАРК-Интерфакс, это ООО прекратило деятельность. Неактивен и домен медэзрин.рф, однако права аренды на него, по данным хостинга Ru-center, действительны и закреплены за ООО «Иммафарма».
«Медэзрин» была не единственной структурой, помогавшей наполнять портфель «НТфармы» инновациями. Компания покупала действующие патенты у российских ученых. Об одной из таких сделок можно узнать из судебных актов: доктор биологических наук, руководитель отделения в МНИОИ им. П.А. Герцена Раиса Якубовская судилась с компанией – владельцем «НТфармы» и лично с Рустамом Атауллахановым. По заявлению Якубовской, ей якобы не выплатили часть денег из полагающихся ей $950 тысяч за отчуждение патента. Суд первой инстанции встал на сторону истицы, а апелляционный суд заявил, что такие споры не должны разбираться в арбитраже, и отменил решение. Сейчас Якубовская отказывается комментировать свой судебный спор и сотрудничество с «НТфармой».
Ноль на массу
По данным госреестра лекарственных средств на «НТфарму» оформлены три регистрационных удостоверения на лиофилизат Лапрот. В теории компания могла производить препарат уже с 2012 года, одна беда – сделать это было негде. На деньги «Роснано» «НТфарма» обязалась построить современный завод и нашла площадку в Ярославской области, в живописном Переславле-Залесском. В 2010 году против строительства предприятия якобы выступили местные жители. «Кто-то в политических целях запустил слухи, что предприятие «НТфармы» вредное. <…> Было принято решение отложить сроки строительства и продолжить работу с населением города», – объяснял эту коллизию в интервью Vademecum осенью 2016 года бывший губернатор Ярославской области Сергей Вахруков.
Народный бунт удалось погасить в зачатке, хотя завод «НТфарма» далеко от прежнего места не переносили. Как позднее установили сотрудники Следственного комитета, новый участок, неподалеку, Рустам Атауллаханов и Евгений Султанов приобрели в 2011 году у структуры, принадлежащей тогдашнему главе Переславского района Денису Кошурникову. Этот же чиновник, по данным СК, выдал незаконное разрешение на строительство, поскольку новый участок находится на территории национального парка «Плещеево озеро». Кошурникову следователи теперь инкриминируют превышение должностных полномочий.
Пока «НТфарма» строилась на новом месте, вся остальная работа стояла. «Согласно первоначальным плановым показателям, к январю 2013 года выручка ООО «НТфарма» должна была составить 172 005 тысяч рублей, фактически составила 0 рублей, по итогам 2012 года проект на запланированные мощности не вышел, завод по производству лекарственных препаратов не построен, в том числе и по причине переноса места его размещения», – подвела в 2013 году промежуточный итог работы компании Счетная палата.
Неработающий завод «НТфарма» стал украшением национального парка «Плещеево озеро». Фото: пресс-служба «Роснано»
Впрочем, нельзя сказать, что Рустаму Атауллаханову его детище надоело. В 2014 году он отчаянно пробовал привлечь в «НТфарму» нового инвестора – «Нацимбио», где работал в то время замгендиректора по науке. Идея была проста: ГК «Ростех» предлагалось выкупить долю «Роснано» в проекте. Однако в последний момент покупка была признана нецелесообразной.
Фазли Атауллаханов отмечает, что 2015-2016 годы были для компании племянника особенно тяжелыми: «Года два тому назад им сорвали финансирование, и два года у них не было денег. Он растерял большую часть команды. Темпы потеряли. Все это было ужасное выживание. Но я не считаю, что это была его вина. Когда долго деньги не давали, что он мог сделать? Он искал другие источники, но это не так легко было <…> Я не очень знаю детали, я просто знаю, что, конечно, на каждом шагу была масса трудностей, как и в любом проекте <…> Рустам залез в жуткие долги, пытаясь спасти хотя бы ключевых сотрудников. И относительно недавно финансирование возобновилось».
Приборная тоска
В день ареста Рустама Атауллаханова (его родственники не смогли пояснить Vademecum, в каком именно московском СИЗО его содержат в данный момент) в «Роснано» объявили, что проект «НТфарма» будет продолжен. Открытие (возможно, даже торжественное) обещают организовать осенью 2017 года. Фазли Атауллаханов стремление инвестора проекта племянника поддерживает: «Когда все это случилось [арест Рустама. – Vademecum], «Роснано» приняло решение, что проект надо продолжать. Они не считают, что проект плохой и все деньги разворованы. Так считают только следователи. У них очень специфическая точка зрения на это».
У самого старшего Атауллаханова сотрудничество с «Роснано» тоже идет не слишком гладко - их совместный проект «Гемакор» аналогичным образом не избежал проблемы с зарабатыванием денег.
ООО «Гематологическая корпорация» создавалось в 2010 году группой ученых под руководством Фазли Атауллаханова и «Роснано» с целью создания прибора для лабораторной диагностики свертывания крови. Ученый вспоминает, что заявки по «Гемакору» и «НТфарме» они с племянником подавали одновременно, но развивались два проекта абсолютно независимо. «Я никак, кроме каких-то редких советов, не участвовал в деятельности «НТфармы», «НТфарма» абсолютно никакого не имела отношения к «Гемакору», – уточняет Фазли.
Взрывных продаж от новой компании сразу никто не ждал, но изначальный бизнес-план предполагал, что в 2015-м «Гемакор» будет продавать более 200 таких приборов и 1,5 млн расходных тестов на сумму 1,5 млрд рублей. Позднее инвесторы планку скорректировали – до 100 приборов, 50 тысяч тестов и 890 млн рублей, но и эта высота стартапу не покорилась.
Как и в случае с «НТфармой», «Роснано» демонстрировало долготерпение. Дамоклов меч над «Гемакором» навис только в 2016 году, когда стало очевидно, что коммерческие прорывы компании пока не грозят. Тогда «Роснано» получило одобрение ФАС на выкуп большого пакета акций – скорее всего, речь шла о доле основателей. Те, как заведено в «Роснано», вложили в «Гемакор» «интеллектуальную собственность»: под залог доли основателей госкомпания выдала заем в 95 млн рублей. Еще более 500 млн рублей «Роснано» вложило в уставный капитал «Гемакора». «Выплатить долг «Роснано» мы не смогли и вряд ли сможем в ближайшее время, – рассуждает Фазли Атауллаханов. – Наши планы продаж провалились, поскольку, когда мы вышли на рынок, начался кризис, и медицину начали реорганизовывать, больницы объединять и финансирование сильно урезалось. <…> Тем не менее все как будто бы раскручивается, но не так, чтобы у нас отнять все наши доли».
В прошлом году обошлось – «Роснано» долю «авторов» не забрало. Однако в середине марта 2017 года госкомпания получила новое одобрение ФАС на выкуп пакета акций. Что будет дальше, в АО «Роснано» пока не говорят.
И это молчание вполне оправданно. Если корпорация выкупит долю основателей, ей будет принадлежать почти 90% «Гемакора». Но сам факт установления почти полного контроля, по всей видимости, мало что для нее изменит. «Эта разработка <…> полностью основана на моих научных результатах, и она, по сути дела, остается со мной. Если меня не будет в этом проекте, то этого проекта не будет, он умрет», – напоминает Фазли Атауллаханов.
Партнеры «Гемакора» не считают, что прибор, разработанный Атауллахановым, не имеет рыночных перспектив. «Аналогичных российских разработок нет, – говорит Александр Зезеров, руководитель направления «Гемостаз» компании «Эко-мед-с М», занимающейся поставками оборудования. – Их методика технологически интересная и однозначно имеет право на существование, однако она сложна для понимания врачей. Но в «Гемакоре» разработали рекомендации для практического применения прибора, это помогает его продвижению». Нынешняя стоимость системы в 600–800 тысяч рублей, по мнению Зезерова, оправдана, однако пока его компания продала всего несколько установок.
Руководству «Гемакора» проще всего удается объяснить преимущества своего оборудования ближайшим коллегам. Крупнейший покупатель продукции «Гемакора» по госконтрактам – Центр теоретических проблем физико-химической фармакологии РАН, которым, как уже упоминалось выше, руководит сам Фазли Атауллаханов. ЦТП ФХФ РАН приобрел у «Гемакора» продукции на 5,3 млн рублей. На втором месте по объему закупки – 3,6 млн рублей – Научно-практический центр детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева, где Фазли заведует отделением.
Таким нехитрым способом «Гемакор» вышел на нулевой баланс: по словам Фазли, компания сейчас «продает столько, чтобы покрыть текущие издержки». Vademecum будет следить за судьбой членов семьи Атауллахановых и их разработок.
