Заслуженный изобретатель РФ, сертифицированный судебный эксперт по патентованию, обладатель 800 патентов Александр Максимов завалил российские суды исками к аптечным сетям. Сетевикам вменяются грубое нарушение лицензионных требований и незаконное использование прав на его изобретение – «Держатель для метки цифер­блата настенных стрелочных часов». В соответствующем патенте под этим подразумевается картонная упаковка для лекарственного средства. Знакомые с мировыми прецедентами юристы квалифицируют действия Максимова как «патентный троллинг». Управленцам аптечных сетей, среди которых, например, «Ригла», «Неофарм», «36,6», от этого знания не легче: изобретатель рассчитывает на отступные.

В активе заслуженного изобретате­ля Максимова более 800 патентов на многие полезные в быту вещи – от терочного устройства и табурета до подставки для ножей. Для борьбы с «недобросовестными» аптечными сетями сутяжник решил воспользо­ваться только одним из них. В фор­муле патента от 20 августа 2012 года на «Держатель для метки цифер­блата настенных стрелочных часов» говорится: «содержит стенку или оболочку, полость и фиксатор, при­чем стенка или оболочка выполнена в виде границы полости и содержит крышку с периферийным элемен­том, стойку с опорными элемен­тами, днище, при этом крышка и днище размещены напротив друг друга, а стойка с опорными эле­ментами размещена между днищем и крышкой». В реферате к патенту, датированному 20 августа 2012 года, под такое определение подпадает вторичная упаковка ЛС, считает патентообладатель. По мнению Мак­симова, аптечные сети незаконно используют его изобретение, предла­гая, продавая и храня лекарства, то есть, по его логике, «контрафакт».

Несмотря на всю видимую абсурд­ность обвинений, избавиться от на­вязчивого патентообладателя можно будет только в суде или с помощью отступных, считают юристы. «В це­лом он патентует правильно. У этих патентов есть и признак «новизна», поскольку она определяется назва­нием изобретения, – рассуждает партнер Gowlings в вопросах охраны и защиты прав интеллектуальной собственности Владислав Угрю­мов. – Максимов подводит квазина­учную базу под то, что если отогнуть крышку упаковки ЛС и положить туда метку часов, коробка будет выполнять функцию держателя для этой метки».

Максимов готов разыгрывать непримиримость до конца. И штат­ные юристы сетей относятся к его абсурдным искам со всей серьезно­стью: «Если будет установлено, что ритейлеры нарушают чьи-то права, то материальный носитель, нару­шающий патент Максимова, авто­матически становится контрафакт­ным, должен быть изъят из оборота и уничтожен распространителем. А это все лекарства, которые рас­пространяются на территории РФ во вторичной упаковке», – говорит директор по правовым вопросам ОАО «Протек» Сергей Аношин.

Крупные сети предлагают проти­востоять заслуженному изобрета­телю сообща, а также подключить к решению проблемы «патентного троллинга» фармпроизводителей, которые также рискуют получить похожие претензии. Тем более Максимов не просто заваливает суды исками, но и подает заявления на компании в различные подразде­ления МВД РФ.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

«Я ПОМОГАЮ В КОНСОЛИДАЦИИ РОССИЙСКОГО ФАРМРЫНКА»

Александр Максимов – о стратегии и тактике его борьбы с аптечными сетями

Изобретатель, обладатель сотен патентов, а по совместительству судебный эксперт рассказал VADEMECUM, перед кем и как он намерен защищать свое право распоряжаться результатами своей же интеллектуальной деятельности.

– Почему вы решили предъя­вить иски именно к аптечным сетям?

– Прерогатива выбора, кому предъявить претензию, принадлежит только па­тентообладателю. И я, как патентообладатель, предъявил к сетям иски в части трех дей­ствий – предложения к прода­же, продажи, хранения ЛС для этих целей.

Я не могу точно знать, кто про­изводит препараты. Написать на упаковке можно все что угодно, и говорить о произво­дителе в этом случае некор­ректно. Кроме того, часть упа­ковок была отпечатана в типографии пять лет назад. Сотрудники полиции в таком случае даже не приняли бы у меня заявление, посчитав это недоказанным обстоятель­ством для возбуждения дела.

– По каким основаниям были поданы заявления в МВД?

– Я захожу в аптеку, покупаю препараты, мне дают кассовый чек. И вот кассовый чек – пря­мое доказательство соверше­ния трех действий – предло­жения к продаже, продажи, хранения.

Руководство аптек шокиро­вано: мой патент называется «держатель», а они продают лекарства. К ним же предъ­являют претензии в части не­законного использования охраняемого результата ин­теллектуальной деятельности, на который РФ выдала патент. Они смотрят чертеж, описание изобретения и не могут понять, в чем дело.

А вопрос простой: мое изобретение используется в материальных носителях, вне зависимости от их наиме­нования, будь то «упаковка», «коробочка», «подставка». Существенным является лишь одно – каждый ли признак независимого пункта формулы изобретения используется в материальном носителе. Все остальное к делу не относится.

А чтобы это понять, надо быть судебным экспертом. Я сам су­дебный эксперт, у меня боль­шой стаж и практика по этой проблематике. И я понимаю, что все аптеки однозначно используют мое изобретение.

– Как вы определяете сумму ущерба?

– Сумму ущерба я для себя не определяю, я о ней даже нигде не пишу. С 2015 года вступила в силу ст. 6.33 КоАП [«Обращение фальсифи­цированных, контрафакт­ных, недоброкачественных и незарегистрированных лекарственных средств, медицинских изделий и обо­рот фальсифицированных биологически активных до­бавок». – VADEMECUM]. Аптека реали­зует ЛС, в каждом из которых используется охраняемый результат интеллектуальной деятельности. И если у юр­лица отсутствует разрешение от патентообладателя на его использование, оно будет оштрафовано. При этом штраф будет в несколько миллионов раз превышать сумму всех активов. Эта норма принята для того, чтобы привести деятельность российской фармпромышленности в пра­вовое пространство.

– Пытались ли вы урегулиро­вать спор с аптечными сетями в досудебном порядке?

– Я пишу в компании претен­зии. И полагаю, что все, кто их получает, – люди грамотные. Однако аптеки будут судиться не со мной, а с МВД Рос­сии, а я прохожу в деле как потерпевший.

– Сколько исков уже подано?

– Пока я об этом сказать не могу. Они все находятся под грифом. Но, думаю, уже в этом году будет подано бо­лее тысячи исков к аптечным сетям. Полицию загружать мне не хочется. В МВД Рос­сии уже поступило более 200 результатов экспертиз, которые были сделаны в структуре при Минюсте Рос­сии, и все они подтвер­дили то, что исследуемые товары – контрафактные.

– Каким количеством патен­тов вы обладаете?

– Я вхожу в семерку круп­нейших патентообладателей, у меня порядка 800 патентов. А по качеству активов и объе­му их прав я занимаю первое место в РФ.

Есть люди, количество па­тентов которых превышает 3 тысячи, но при этом объем их прав – мизерный, ни одно их изобретение не используется в товарных группах и подгруп­пах, как у меня.

– Поступили ли какие-то ини­циированные вами дела в суд?

– Многое уже передали в рай­онные суды по всей России. Моя задача – выявить контра­фактные сети в стране. Я жду, пока кто-то из них изъявит же­лание со мной договориться.

– На каких условиях?

– Я хочу уступить патент. Но контора, которой я уступлю, должна быть крупной. Поэтому сейчас я выбрал для себя шесть-семь игроков, в рас­поряжении которых есть 300 и более аптек.

– А зачем эта покупка сети?

– Если юрлицо приобретает по договору уступки мой па­тент, оно сразу выиграет 20% с оборота, поскольку законо­дательство стимулирует сектор инновационного развития. При этом игрок приобретает льготы по налогообложению, налог на прибыль резко понижается и прочее. Но что­бы это понять, необходимо, чтобы у людей были знания. А знаний нет. Из-за этого все проблемы.

– По вашим патентам уже заключены лицензионные соглашения с компаниями?

– Правовая защита моих патентов такова, что законода­тель запрещает подписывать мне лицензионные соглаше­ния. Я могу только уступить патент или нет. И уступить я готов на абсолютно выгод­ных условиях для любого участника рынка.

При этом я предлагаю: тем, кто приобретет у меня патент, я помогаю в кон­солидации российского фармрынка, поскольку сейчас он консолидирован недостаточно.

Но для этого необходимо, чтобы игрок понимал схему. Если он не понимает ее, он должен будет пройти через судебные процедуры, в которых потеряет милли­арды рублей. В этом случае выиграет только бюджет.

– Как вы оцениваете свои шансы в суде?

– Это уже не имеет значения. По полученным экспертным заключениям я могу напи­сать заявление в Минздрав, и у аптек отберут лицензии в течение 45 дней. Штраф также составит от 1 млн до 5 млн рублей. Аптеки будут судиться с федераль­ными структурами, я тут уже ни при чем: я только запускаю или останавливаю механизм.

Патенты выдаются на тех­нические решения. А то, что мое техническое решение используется в упаков­ках, – это факт, и с этим всем придется считаться.

патент, патенты, александр максимов, упаковка