Тренеры по лечебной физкультуре любят рассказывать про свою школу и свой собственный метод, но мало у кого практика распространяется за пределы одного спортзала. Система доктора Сергея Бубновского исполь­зуется в сотне лечебных центров, практикующих под его именным брендом. Немногие из них ему принад­лежат, но доходы приносит каждый. Бубновский рассказал VADEMECUM, где, на его взгляд, проходит граница между терапией, хирургией и лечебной физкультурой, и как он контролирует эту границу.

– У вас на сайте путаница. То вы обещаете «восстано­вить» поврежденные артрозом суставы, а то – просто «затормозить» развитие болезни. Это разные вещи. Чему верить? Врачи говорят, что заново вырастить поврежденный хрящ невозможно.

– Артроз – деформация суставных поверхностей, нару­шение целостности хрящей, их соответствия друг другу. Сустав при этом уже не может нормально работать, он естественно угасает. А дальше начинается цепная реакция. Дело в том, что суставной хрящ в основном получает питание через синовиальную жидкость. Чтобы она омывала все его части, нужно движение. А тут подвижность уменьшается, и начинается атрофия окружающих сустав мягких тканей. Питание наруша­ется, процесс прогрессирует. Вообще, все заболевания суставов (и позвоночника), кроме заболеваний ревма­тоидного характера и онкологических заболеваний, от­носятся к тканевым дистрофиям. И они лечатся только упражнениями. В этом мои взгляды имеют отличие от существующей практики. Хрящ не восстанавлива­ется. Но без хряща коленный сустав может работать много лет, если выполнять правильную гимнастику, которая заставит работать ткани вокруг сустава.

– То есть, по-вашему, если делать правильные упраж­нения, можно так и жить с артрозом без операции?

– За счет включения периартикулярных тканей че­ловек может достаточно долго продержаться. Но если состояние, несмотря ни на что, становится все хуже, ничего не поделаешь, нужно делать эндопротезирование. Но до него необходима подго­товка, а после него – реабилитация. Она в России на уровне плинтуса – это набор случайных методов. Вот выходит окровавленный врач из операционной, у всех вопрос: больной будет жить? А меня интере­сует, как больной будет жить. Если тело больного не готово физически, человек немощен, то любой наркоз, операция отнимут все силы. Нужно найти время для подготовки организма, почистить его, как

говорят в народе, создать мышечную память. А по­том уже, когда пациент перенес постельный режим и лекарственное отравление (так я называю наркоз), его надо срочно восстанавливать. У нас же реабили­тация начинается обычно спустя несколько месяцев, когда человека уже настигает атрофия мышц.

«СУСТАВ ЧИСТЯТ, КАК ДЕРЕВЯННУЮ БОЛВАНКУ»

– Движение и больше ничего? Лекарственную терапию вообще не признаете?

– Все остальное – имитация лечения. Хондропро­текторы – это не лекарство, это бизнес-проект. Что касается обезболивающих внутрисуставных инъекций, то даже одна инъекция может привести к артрозу. Сейчас вошли в моду артроскопические операции – сустав чистят, как будто это деревянная болванка: потер ее наждаком – и все в порядке, стала гладкая. Вмешательство нарушает целост­ность, энергетику сустава. И постепенно развива­ется дистрофия. Даже однократное вмешательство, например, резекция мениска, приводит через несколько лет к артрозу. И чем больше физическая активность человека, тем он быстрее наступит. Но правильное движение лечит, а неправильное – калечит. Простое махание руками и ногами ничего не дает, иначе все фитнес-клубы были бы лечебны­ми клиниками. У меня специальная система, я ее называю кинезитерапией, это упражнения с исполь­зованием специально разработанных тренажеров. Лечебная гимнастика дает фантастический резуль­тат – восстановление трудоспособности. Больному нужна трудоспособность, а не хрящ, который все равно не нарастет. Другое дело, что часто мы наблю­даем неправильную диагностику.

– Ставят диагноз «артроз», когда его нет?

– Как сегодня обследуют суставы? МРТ, КТ и рентген. Ну, могут еще сделать ультразвуковое исследование колена – это хорошо, оно показывает состояние мягких тканей. Но это все исследования в статике. Нужно проверить мышцы и связки в динамике, сделать мио­фасциальную диагностику на специальных тренажерах. Она показывает, может ли человек обойтись без операции, продержаться какое-то время. Коленный сустав можно довольно долго и достаточно успешно лечить без операции. Но если боли усиливаются, долго терпеть такое состояние я никому не рекомендую. Не надо жить в страдании. Если есть возможность вернуться к нор­мальной трудоспособности, заменив сустав, не надо затягивать. А тазобедренный вообще долго не живет, если начался артроз. Ловят обычно уже запущенный сустав – тут срок до операции год-два, не больше.

– Хирурги говорят, что со сроками у всех по-разному.

– Сегодня я принимал пациента, который при­шел ко мне с первыми признаками коксартроза девять лет назад. Я ему тогда сказал сразу: хрящ – не гриб после дождя, не вырастет, придется рано или поздно делать операцию. И вот в его случае оказа­лось, что можно очень долго ждать, притом что были сопутствующие заболевания – паховая грыжа, сви­щи всякие. Он сделал операцию и уже ходит, но еще прихрамывает, потому что надо научиться ходить после операции. У нас ведь врачи не учат человека не хромать. Они его поднимают спустя минимум две недели после замены сустава и назначают гимнасти­ку ЛФК, которая является потерей времени.

– У нас плохо. А где хорошо?

– А везде плохо. В Германии я видел клиники, где есть тренажеры. Но врачи-реабилитологи там рабо­тают примитивно. У нас нет даже тренажеров – вы­писывают домой под присмотр местного врача ЛФК. Вот в Америке есть реабилитация с тренажерами. Она стоит дополнительных денег, не все на это идут, вообще к ней есть вопросы, но она есть.

«У НАС НЕ ИЗУЧАЮТ ЗАКОНОВ ЗДОРОВЬЯ»

– Вы ведь эндопротезирование и соответствующую реабилитацию изучали на собственном опыте?

– Мне делали один тазобедренный сустав лет 10 назад.

– А я слышал, что оба.

–Нет, только один.

– Где?

– Мне сустав меняли в Бостоне. На тот момент в России это делали еще плохо, сейчас уже научились. Правда, суставчики подбирают не такие хоро­шие, как хотелось бы.

– Все-таки странно: вы, специалист по лечению дви­жением, я думаю, «поймали» болезнь на самом раннем этапе, приняли массу действенных мер – а все-таки пришлось менять…

– Помимо причин, о которых я говорил, бывает идиопатический артроз – это когда его причина неясна. Или у врача не хватило терпения выяснить. Я считаю, что классическая причина подавляющего большинства артритов и артрозов – мышечная недо­статочность конечностей.

– Как это произошло лично у вас?

– У меня очень долгая история травматического ха­рактера. Я давным-давно попал в серьезную автомо­бильную аварию, произошел полный вывих сустава. У меня все сложно было – оторван голеностопный сустав с отрывом ахиллова сухожилия, мне его при­колотили – прижился. Были разрушены большебер­цовая и малоберцовая кости. Были компрессионные переломы поясничного отдела позвоночника, череп­но-мозговая травма. Две недели я был почти на том свете. Со временем переломы зажили, я перестал чувствовать позвоночник, даже голову восстановил после этой травмы, справился с амнезией.

– А сустав?

– Я тогда не был врачом. Мне вправили сустав, по­держали на вытяжке и даже не сказали, чем это гро­зит. Если бы я хотя бы услышал слово «коксартроз», я бы взял литературу и почитал. Но у нас, конечно, медицина в этом плане… Особая. Если бы мне дали правильную установку, я бы, возможно, обошелся без операции и сохранил свой сустав. Но я действо­вал на ощупь и начал делать то, что сейчас, как врач, категорически запрещаю – заниматься спортом. Сустав не выдержал испытаний физическими на­грузками и развалился. Я поступил в медицинский институт и обнаружил, что у нас не изучают законов здоровья. Изучают болезни. Потом-то я разрабо­тал методику, понял суставы. С костылем перестал ходить после третьей операции. Причем первые две были на самом деле не нужны.

– Как это так – ну нужно было, ну прооперировали?

– Знаете, я встречал совершенно дикие случаи, когда вместо больного сустава оперировали здоровый, но не будем об этом. Здесь речь о гипердиагности­ке. На снимке я вижу здоровый сустав, суставные поверхности конгруэнтны, но сустав болит, отекает, и человеку могут назначить операцию. По моим наблюдениям, это примерно 15% всех операций. Разные бывают навязанные операции. Некоторые больницы навязывают, например, венотомию – уда­ление вен, – когда она не нужна. Может, здесь есть и корыстный интерес.

«ЛЕКАРСТВА – ОТ ГОРДЫНИ»

– Вы, кстати, не только врач, но и бизнесмен. Судя по сайту, у вас несколько десятков центров?

– В России – за сотню. Но цифра все время меняет­ся, потому что если кто-то вовремя не проходит ли­цензирование, сертификацию, я его снимаю с сайта. Кто сертифицирует? Я. У меня же институт, кафедра, коллектив педагогов, которые этим занимаются. Я профессор.

– Это все ваши центры?

– Нет, я не такой сетевик, как вы думаете. У меня даже сейчас нет таких денег, чтобы самому построить Центр Бубновского. В Москве есть шесть центров, где я являюсь одним из учредителей.

– Контролирующим акционером?

– Конечно, контролирующим. Я же отвечаю за всю медицину.

– Я имею в виду долю в этих шести компаниях – она больше 50%?

– Само собой. Есть у меня также в Севастополе свой центр, в Ивановской области. А остальные не мои. Может, если вернуться назад, я бы по-другому стро­ил политику. Сейчас я понемногу стараюсь увели­чить контроль в возможно большем числе центров, чтобы они не нарушали технологию. Вообще, я же автор методики, у меня патенты, люди приходят, обучаются и получают лицензию и потом открывают центры с обязательством дообучения, повышения квалификации. Работаем по договору франшизы. Конечно, я не бедный человек. Но если бы порань­ше законы про авторские права появились в России, я бы был уже очень богатым человеком.

– Сколько вам платят франчайзи?

– Все решается индивидуально. Прежде всего, че­ловек должен заплатить мне за обучение сотрудников. Это, будем говорить, часть моей зарплаты. Он должен найти помещение, купить тренажеры, все оборудовать, а дальше идет своим путем. Я могу поучаствовать, если мне это выгодно и интересно.

[В отделе франчайзинга Центра доктора Бубнов­ского VADEMECUM в ответ на запрос сообщили базовые требования к франчайзи, определяющие в том числе и доходы франчайзера от открытия ново­го центра. Паушальный взнос – 1 млн рублей. Обучение персонала (минимум два врача, шесть инструкторов и один администратор) – от 400 ты­сяч рублей. Ежемесячные платежи – от 20 до 60 тысяч рублей. Таким образом, только эти платежи приносят Центру доктора Бубновского от 24 до 72 млн рублей ежегодно. – VADEMECUM]

– Сколько у вас пациентов в год?

– Мой большой московский центр [в Сокольни­ках. – VADEMECUM] принимает от 8 до 10 тысяч пациентов в год. В других, я думаю, под 5 тысяч. Так что умножайте 5 тысяч на 100. Но не могу сказать, что все больные у меня остаются, потому что средне­статистический больной ленив, труслив и слаб. Ему верится, что он вылечится спокойными лекарствами или хирургическими методами. По­вторю, самая большая беда у нас, что врач делает хорошо, а реабилитации нет.

– Ни в одном лечебном учреждении страны?

– Ну, можно назвать санаторий в поселке Голу­бое, где спортсменов лечат. Там набор средств хороший, правда, методику они применяют неважно. Относительно хорошая реабилитация на Иваньковском шоссе [в Лечебно-реабилитаци­онном центре Минздрава. – VADEMECUM]. А лекарствен­ная терапия и в реабилитации не нужна. Один батюшка мне так сказал: лекарства – от гордыни. Большинство людей, которые верят в лекарства, страдают от гордыни. Они такие белые, пуши­стые, а болезнь, выходит, поселилась случайно, ее надо отравить, убрать. Нет, я не то чтобы вообще против лекарств. Неотложной медицины без лекарств не бывает. Куда ж без лекарств, когда че­ловек без сознания. Но если вместо реабилитации мы переходим на таблетки, осложнений будет море. Если врач при лечении больных суставов назначает таблетки, он расписывается в собствен­ной некомпетентности. Реабилитация с помощью движения должна начинаться как можно скорее.

– А можно немножко подождать, если сильно болит?

– Есть золотое правило медицины: неиспользо­вание скелетной мускулатуры ухудшает состояние всех органов и систем. Если лежишь и пошеве­литься не можешь – одно дело. А если открыл глаза и понимаешь, где ты и что ты – начинай двигаться.

ортопедический рынок, ортопедия, ортопедическое оборудование, ортопедическая клиника, бубновский, лечебная физкультура