Исполнительный директор Национального общества диетологов Михаил Зейгарник рассказал VM, почему, зачем и как собрал в частной клинике «Питание и здоровье» ведущих, на его взгляд, отечественных специалистов по снижению веса.
«ДИЕТОЛОГОВ ИЗНАЧАЛЬНО МАЛО»
– Сегодня в России отсутствуют госпрограммы, в которые была бы погружена диетология. Насколько вероятно, что в перспективе государство заинтересуется развитием этого направления и начнет финансировать его отдельной статьей?
– Государственной диетологической службы в России, по факту, нет. Вопросами практической диетологии у нас в основном заняты частные клиники, а также представители государственной медицины, не имеющие собственно к диетологии отношения – эндокринологи, гастроэнтерологи, даже психиатры. Правда, есть нацпроект «Здоровье», в котором обозначены некоторые крупицы, связанные с государственным регламентированием диетологии. Но его приняли еще в 2006-м, теперь же вновь воцарилась тишина. К сожалению, сегодня на государственном уровне практически ничего не происходит.
– Но существует же, например, НИИ питания.
– Институт питания, будучи госструктурой, до известных событий в Академии наук подчинялся РАМН. Но даже тот факт, что его директор был главным ученым секретарем президиума академии, не способствовал тому, чтобы направление развивалось должным образом. Фактически институт осуществлял преимущественно функцию экспертного органа при Роспотребнадзоре по сертификации новых БАДов и пищевых продуктов с лечебно-профилактическими свойствами, занимался технической работой, не подразумевающей научную составляющую. А за последние несколько лет вообще пришел в упадок: научные кадры института исчезают угрожающими темпами, лаборатории и экспериментальные отделы сливаются между собой, ученые советы и защита диссертаций стали редкими событиями в жизни учреждения. Все это говорит о слабом научном потенциале НИИ питания, как бы ни пыталось руководство доказать обратное.
– Вы считаете, что нужно реорганизовать НИИ?
– В свете реформы Академии наук академические структуры, относившиеся к РАМН, должны быть как-то реорганизованы: клиники, видимо, отойдут под крыло Минздрава, а куда девать так называемые научные структуры – непонятно. Возможно, Роспотребнадзор будет курировать деятельность НИИ питания или того, что от него останется, как он это делал и раньше. Сомнительно, что он в дальнейшем будет существовать в нынешнем виде. Сегодня НИИ питания является скорее лабораторно-испытательным центром. Если появляются новые БАД или пищевой продукт для лечебного/профилактического питания, они должны получить в Роспотребнадзоре сертификат соответствия. Вот НИИ питания и проводит эту экспертизу, так что его можно было бы спокойно наделить статусом лаборатории и на этом закончить.
– Однако эта «лаборатория» – единственное госпредприятие, которое все еще пытается составить конкуренцию частному сектору.
– Действительно, помимо здания, которое институт занимает на Солянке, существует еще клиника НИИ питания. Ею на протяжении восьми лет, с 2005 по 2013 годы, руководил талантливый клиницист и организатор, профессор Борис Каганов [сейчас состоит в штате клиники «Питание и здоровье». – VM], занимавший тогда пост заместителя директора НИИ питания. Однако бесконечная борьба за существование клиники в непростых условиях выживания, необходимость реализации невыполнимых требований руководства заставили его покинуть свой пост. Пока клинику НИИ питания возглавлял профессор Каганов, она действительно являлась учреждением, в котором осуществлялась как лечебная, так и научная деятельность в области клинической диетологии. Было получено госфинансирование, закуплено оборудование, почти полностью сменился штат врачей, пришли много молодых, перспективных врачей, была налажена эффективная система зарабатывания внебюджетных средств, позволявшая платить специалистам достойную зарплату. Сейчас, в связи с неразберихой, клиника вновь превратилась в обычную больницу, почивающую на лаврах прежних заслуг. Какие-то научные разработки по инерции еще ведутся, но зарплаты сотрудников, насколько я знаю, были жестко урезаны, так что клиника уже не та, что была раньше.
– Еще есть среди сотрудников возглавляемой вами клиники «Питание и здоровье» выходцы из клиники НИИ питания. Свидетельствует ли это о том, что в стране в принципе наблюдается дефицит диетологов?
– «Питание и здоровье» – коммерческая клиника. И как у любой коммерческой организации, наша основная задача – зарабатывать, правда, с учетом этических особенностей медицинского бизнеса. Работая, помимо клиники, на кафедре диетологии и нутрициологии факультета усовершенствования врачей РНИМУ им. Н.И. Пирогова, я сталкиваюсь с планом обучения по специальности «диетология», согласно которому мы должны найти врачей, обучить их и выдать сертификат. На кафедре при этом должны обучаться порядка 100 человек в год, которых мы набираем путем каких-то нечеловеческих усилий – иначе нас бы просто закрыли. Вместо того чтобы заниматься переподготовкой настоящих диетологов, нам приходится уговаривать врачей других специальностей пройти обучение и получить сертификат. Другого объяснения, кроме того, что специалистов-диетологов изначально мало, я не нахожу. Притом что таких кафедр в Москве всего две – в РМАПО и на базе Второго меда, – выполнить план по набору курсантов на обеих кафедрах очень сложно. И это объективный фактор, свидетельствующий о том, что даже за бюджетные средства врачи из госсистемы не готовы осваивать эту специальность.
– В регламенте медицинских вузов специальность «диетолог» отсутствует?
– Не совсем. Диетологами становятся врачи, которые по окончании вуза получают специальность «терапия» и проходят на нашей кафедре, входящей в структуру университета, цикл повышения квалификации. На упомянутых кафедрах (РНИМУ и РМАПО) даже есть ординатура по диетологии, в которую ежегодно приходят два-три человека. Однако, закончив ее, они куда-то исчезают. Скорее всего, идут в коммерческие клиники. При этом эндокринолог, который лечит сахарный диабет, тоже обязан консультировать пациентов по вопросам питания. Существует множество алиментарно-зависимых [связанных с питанием. – VM] патологий, и необходимо знать стандарты питания для каждой из них. Во многом частный сектор медицины интенсивно развивается еще и потому, что государственный – стагнирует.
«ЛЮДЯМ НАДО ОБЪЯСНЯТЬ, КАК ПРАВИЛЬНО ПИТАТЬСЯ»
– Диетология чаще воспринимается потребителями услуг как раздел эстетической медицины. Как в этом случае удается развивать методики снижения веса?
– Многие врачи считают диетологию коммерчески удачным направлением. По этой причине и возникает засилье псевдодиетологов. Широкая аудитория воспринимает диетолога как врача, который способен помочь снизить вес. Однако у каждого второго пациента наши специалисты находят различные заболевания и советуют сначала задуматься о состоянии здоровья в целом, а не о весе. На мой взгляд, сейчас во всей Москве действуют всего две диетологические клиники, использующие современный научный подход, – клиника НИИ питания и клиника «Питание и здоровье». В нашей работе мы используем мировой диетологический опыт, никакого велосипеда изобретать не нужно. Мы исходим из персонифицированного подхода к каждому человеку: для разработки индивидуального рациона необходимо провести специальное диетологическое обследование, включающее исследование состава тела, основного обмена, биохимический анализ крови, оценку фактического питания, психологическое тестирование. Только эти компоненты дают понять, как верно скорректировать индивидуальный рацион человека, чтобы достичь улучшения здоровья, в том числе снижения веса. Правда, большинство частных центров таких исследований в полном объеме не проводят, видимо, считая слишком затратной закупку оборудования – хотя это всего около 15–20 тысяч евро. А может быть, и по другим причинам – например, из-за дефицита современных знаний.
– Возможно ли бесплатно получить аналогичный спектр услуг в государственных учреждениях?
– Условно бесплатно. На сайте клиники НИИ питания, например, декларируется, что бесплатное лечение предоставляется людям, которые госпитализируются в рамках проведения каких-либо научных работ, а также по квотам в рамках оказания высокотехнологичной медицинской помощи (ВМП) и в рамках территориальной программы госгарантий оказания гражданам РФ бесплатной медицинской помощи. В таком случае, если в клинике проходит изучение эффективности какой-либо диеты или исследование нового лекарственного средства или БАД и приходит человек, который подпадает под критерии включения в исследование, он лечится бесплатно. В рамках ВМП оказывается скорее не диетологическая помощь, в основном по этой программе в клинике лечат хронические гепатиты. Так что желающие похудеть пациенты официально должны платить за лечение.
Но и в госучреждении лечить бесплатно всех невозможно – просто не хватит ресурсов. Так было всегда, без платных услуг госсектор вообще перестанет работать. Если человек хочет снизить вес с помощью специалистов, сегодня ему это удастся сделать с трудом и только за деньги. В рамках подзабытого уже нацпроекта «Здоровье» в каждом регионе России были созданы так называемые центры здоровья, школы коррекции веса на базе госучреждений. Но, на мой взгляд, их работа совершенно не видна, по крайней мере, в области диетологии. Даже если в них и сидят какие-то диетологи, очевидно, что эффективность их деятельности недостаточна. Навскидку, даже если набрать в поисковике слово «похудеть», отобразятся лишь коммерческие учреждения и НИИ питания – ни одного центра здоровья там не будет. Или они до сих пор существуют только на бумаге, или работают так, что их услугами никто не интересуется.
– Почему же у нас не получает развития такое популярное в мире направление здравоохранения?
– До 2013 года диетология в России как научная и клиническая специальность не существовала. Наша деятельность не была прописана даже лицензирующим органом. Когда мы открыли клинику, получали лицензии по самым разным профилям – от терапии и эндокринологии до кардиологии и психотерапии. И это было единственным законным основанием заниматься диетологической помощью.
В 2013 году правительство официально ввело в перечень врачебных специальностей диетологию. Все клиники переоформили лицензию, направление стало существовать хотя бы документально. Это уже достижение. Однако о каком-либо отдельном госфинансировании сектора по-прежнему речи не идет.
– Какие-то более существенные попытки реформировать сектор медуслуг, связанных с коррекцией веса, регуляторы предпринимали?
– Минувшим летом Минздрав принял чудесный документ, касающийся питания в стационарах – приказ №395н. В нем есть две интересные истории. Во-первых, по мнению экспертов из НИИ питания, которые принимали самое активное участие в подготовке документа, пациентам больниц остро не хватает капусты, а во-вторых – всем госпитализированным необходим дополнительный источник белка, в качестве которого предлагается использовать «смесь белковую композитную сухую». А если посмотреть на сайт госзакупок, то окажется, что закупка этой смеси идет полным ходом по всей стране, а в поданных заявках фигурируют одни и те же поставщики. Кроме того, у нас никто не занимается мотивацией населения – людям надо постоянно и убедительно объяснять, как правильно питаться, что такое здоровый образ жизни. В развитых странах эту колоссальную работу уже на протяжении десятилетий ведут государственные структуры. На Западе профилактические программы, направленные на формирование и популяризацию здорового образа жизни и правильного питания, финансируются едва ли не лучше, чем наше здравоохранение в целом. Поэтому медицинская составляющая проблемы – действительно, всего лишь составляющая.
– А что при этом демонстрирует статистика по динамике заболевания ожирением в России?
– Эпидемиология различных неинфекционных заболеваний в РФ – вещь в себе. Статистика ведется в плановом порядке по отдельным заболеваниям, регулярно публикуется. Там «наша» патология учитывается в графе «болезни эндокринной системы, расстройства питания и нарушения обмена веществ». Невозможно вычленить отдельно ожирение, да еще и по степеням. А если возникает потребность исследовать распространенность отдельной нозологической формы, то все делается штурмом, отдается приказ: «Срочно подать информацию». И качество этой информации может быть любым. А ведь эпидемиология – очень трудная с организационной точки зрения наука. Поэтому вся статистика по ожирению тоже в некотором роде от лукавого.
– Но ведь известны мировые тенденции заболеваемости алиментарно-зависимыми патологиями?
– Как ни парадоксально, сегодня ожирение процветает среди малообеспеченных людей и в бедных странах, где жители в основном вынуждены питаться продуктами, богатыми насыщенными жирами и простыми углеводами. Качественное, полноценное, сбалансированное питание остается прерогативой обеспеченных слоев общества и благополучных стран, что, кстати, во многом определяется эффективно работающими госпрограммами, направленными на популяризацию здорового образа жизни.
«МЫ ВОЮЕМ С ДИЕТАМИ ИЗ ИНТЕРНЕТА»
– Какие услуги наиболее популярны среди людей, стремящихся сбросить вес? И какие предложения при этом наиболее капитализированы?
– Население в России, к сожалению, предпочитает верить в чудеса, а не бегать трусцой, плавать и правильно питаться. Поэтому очень востребованы всякие «хироманты» и шарлатаны, которые идут навстречу пожеланиям трудящихся вместо того, чтобы тащить трудящихся за собой. И вот здесь возникают гипнозы, авторские тренинги, рефлексотерапия. Но все эти методики не могут быть первоочередными и самодостаточными, а диетотерапия – второстепенной.
– И какие тогда методики практикуются в клинике «Питание и здоровье»?
– Мы придерживаемся основ классической общемировой и отечественной диетологии, применяя персонифицированный поход. Именно поэтому мы все время воюем с диетами из интернета – их нельзя назначать всем подряд и уж тем более пытаться похудеть с их помощью самостоятельно, без контроля врача.
– А как вы оцениваете диеты от медийных персонажей?
– Это лишь рекламные трюки, ничего уникального в этих диетах нет.
– Но есть же диеты Аткинса, Дюкана, которые уже успешно продаются.
– Дюкана мы не рекомендовали до тех пор, пока лично с ним не познакомились. Теперь он является консультантом нашей клиники, а с сентября будет вести у нас прием.
– И сколько будет стоить консультация самого Дюкана?
– Его гонорар немаленький, но он звезда такой величины, что может себе позволить называть любую цену. Он при этом осознает все плюсы и минусы своей диеты, подчеркивая, кому она рекомендована, а кому – нет. Наша модификация этой действительно эффективной диеты состоит в том, что мы, прежде чем ее назначать, сначала обследуем человека на предмет противопоказаний, а потом наши врачи сопровождают его в ходе применения диеты и позже, если он захочет.
– Насколько, по вашим оценкам, рентабелен частный рынок диетологии?
– Нам довольно быстро удалось выйти на рентабельность – за полгода. Правда, сейчас в частном секторе здравоохранения в целом ощущается финансовый кризис. Тем более что диетология не является медицинской помощью первой необходимости.
– В этой связи финансовые показатели вашего предприятия снизились?
– Мы удерживаем выручку на прежнем уровне, но зарабатывать стало сложнее. Поэтому мы все время стараемся придумать что-то новое, предлагаем новые услуги. У сетевых клиник, представленных множеством центров, показатели рентабельности, безусловно, выше. Однако мы надеемся со временем тоже превратиться в сеть, ведем активные переговоры с возможными инвесторами.
И все равно пока госучреждения не способны конкурировать с частными клиниками. В конечном счете все проблемы государственной медицины все равно упираются в финансирование, недофинансирование или финансирование не того, что нужно. И даже робкие попытки некоторых госучреждений погрузить диетологию в ОМС несопоставимы с тем, сколько надо оплачивать реально. Вся серьезная медицина становится высокотехнологичной, а значит – затратной.
