Вытрезвители, уничтоженные в России три года назад, могут снова открыть свои двери. У рабочей группы, созданной Минздравом, МВД и Комитетом Госдумы по охране здоровья, возникла на этот счет новая идея. Группа решила, что вытрезвители не должны зависеть ни от Минздрава, ни от МВД. Да, в общем-то, и от Госдумы. Сферу, которой никто не хочет заниматься, решено перевести в разряд «социалки», и ответственным за нее сделать Минтруда и социальной защиты. Но одновременно зреет и более революционный план – допустить к «госзаказу на вытрезвление» частников. Заинтересованные лица уже появились и предложили простую схему: бизнес возьмется за алкогольный госзаказ, если ему бесплатно дадут помещение и позволят тут же заниматься коммерческими клиентами.
История вытрезвителей в России начиналась счастливо и благостно: в 1902 году тульский врач Федор Архангельский на голом энтузиазме создал в своем городе первый российский ≪приют для опьяневших≫. В штате были двое – фельдшер и извозчик, свозивший со всех концов Тулы граждан ≪в тяжелом и бесчувственном пьяном виде≫. Здесь же был и приют для детей пьющих родителей. За свой почин Архангельский получил на Всероссийской гигиенической выставке 1913 года медаль. Дальше все становилось только хуже: в 1940-м нарком внутренних дел Лаврентий Берия перевел вытрезвители из ведения Наркомата здравоохранения в подчинение НКВД. И вытрезвители стали тем, чем они были все советские годы – местом, где, если повезет, можно проспаться и спокойно уйти, заплатив штраф, но где тебя могут ограбить, избить и даже убить. В 2010 году в Чите дежурный милиционер ≪по неосторожности≫ убил в вытрезвителе повара кафе ≪Харбин≫ Андрея Чередова. Причем, когда все открылось, работник милиции пытался доказать, что Чередов умер от сердечного приступа. Но плохо закамуфлированное тайное все больше становилось явным. В том же 2010-м двух читинских же милиционеров приговорили к шести с половиной и восьми годам колонии за избиение людей в вытрезвителе.
≪В этих учреждениях творились чудовищные вещи, было много убийств, – рассказывает президент фонда ≪Нет алкоголизму и наркомании≫ Олег Зыков, давно занимающийся темой. – Кризис наступил, когда в томском вытрезвителе убили журналиста ≪МК≫. Вскоре после этого вытрезвители отобрали у МВД и передали обратно Министерству здравоохранения. МВД особенно за них не держалось, да и Минздрав не обрадовался новому приобретению – за несколько лет, по мнению наркологов, он не сделал в этой сфере ровно ничего. В течение 2011 года остававшиеся в России вытрезвители позакрывались, а новые так и не возникли.
Проблема борьбы с алкоголизмом сложна, решить ее (если она вообще решается) в рамках вытрезвителя невозможно. ≪Это комплексная работа, она занимает не дни, а месяцы≫, – уверен Александр Савицкий, президент некоммерческого фонда ≪Здоровая страна≫. Однако остается локальный и при этом очень актуальный вопрос: куда девать человека, который, например, валяется пьяным на улице, может замерзнуть, попасть под машину и так далее? Потом с ним надо будет долго работать, оказывать помощь в поиске своего места в жизни и так далее. Но что делать уже сейчас?
≪В Японии этот вопрос решают гуманно, – рассказывает Савицкий. – Пьяных, которые без посторонней помощи обойтись не могут, собирают на улицах, свозят в специальное помещение и укладывают спать. А утром можно отправляться домой≫. В Израиле по-другому – тотальный контроль. Если гражданин хоть раз замечен в каком-либо пьяном непотребстве, социальные службы начинают с ним плотно работать и уже не отстанут до тех пор, пока не заметят явных улучшений: проще вообще не пить, чем с ними объясняться. Ставка на неизбежность социальной работы характерна и для европейских стран. В России вопрос вытрезвления повернулся иначе.
СОЦИАЛЬНОЕ ПЬЯНСТВО
≪Рабочая группа из представителей Минздрава, МВД и Комитета по охране здоровья Госдумы была создана около двух лет назад, – рассказал VADEMECUM председатель Комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Калашников. – Обсуждали вопрос, Минздраву или МВД поручить вытрезвители, но так и не смогли договориться – никто не хотел их на себя брать. И тут у меня появилась идея, что ни к МВД, ни к здравоохранению эти учреждения отношения не имеют, потому что это – социальная сфера. Сейчас мы интенсифицировали работу. Буквально вчера я отправил письмо министру труда и социальной защиты Максиму Топилину с просьбой присоединиться к нашей группе≫.
Министр пока не ответил, а тем временем свой замысел относительно вытрезвителей продвигают и другие, близкие к теме, но более коммерциализированные люди – члены Независимой наркологической гильдии (ННГ). ≪Идея вытрезвителей с новым лицом, которую сейчас обсуждают в рабочей группе, полностью наша≫, – без лишнего стеснения заявляет Султан Хамзаев, глава гильдии и руководитель федерального проекта ≪Трезвая Россия≫. Хамзаев считает, что, расчистив поляну путем отстранения от вытрезвителей МВД и Минздрава, надо привлечь к теме местные органы власти и объединить службы борьбы с алкоголизмом и наркоманией.
≪Есть государственная система наркологии, которая никакого участия в борьбе с алкоголизмом не принимает. Вопрос к Минздраву: почему? Я им его задавал, ответа нет≫. Пьяных везут или в больницу, где они могут помешать обычным больным, или в ≪обезьянник≫, которого они, возможно, ничем не заслужили. Между тем частные наркологические службы, которые давно существуют в России, работают, как правило, и с алко-, и с наркозависимыми, рассуждает Хамзаев, причем соотношение частных антинаркотических служб и государственных, по его прикидкам, примерно 40 к 1. В пользу частников, разумеется. На наркоманию государство в последнее время обращает внимание, на алкоголизм – как-то не очень. Государство не переубедишь, но простой выход, по Хамзаеву, в том, чтобы одни и те же центры боролись по госзаказу с обоими недугами.
Частников, продолжает глава ННГ, надо заинтересовать: в любом бизнесе аренда – это очень крупная расходная статья. Если бизнес-структуре дать помещение, половину которого она сможет использовать для коммерции, за счет экономии на аренде в другой половине она легко организует удовлетворение государственных вытрезвительных нужд. Клиенты будут ночевать в вытрезвителе, уверен Хамзаев. В Астрахани, по его словам, была попытка развозить их по домам, но ≪в семи случаях из десяти по месту жительства принимать их в таком состоянии отказывались≫.
В Казани такой частный вытрезвитель, по словам Хамзаева, ≪почти получился≫. Социальные службы попросили помочь им с организацией вытрезвителя, и ННГ было взялась. ≪Но когда тему с локального уровня подняли на федеральный, они пожелали, чтобы порядок там наводило министерство≫, – описывает причины неудачи Хамзаев.
АЛКОГОЛЬ В КОЛЛЕКТОРЕ
Не нравится Хамзаеву и то, что происходит в столице. Весной мэр Сергей Собянин подписал указ ≪О проведении в городе Москве эксперимента по оказанию гражданам, больным наркоманией и прошедшим лечение от наркомании, услуг по социальной реабилитации с использованием сертификата≫ (подробнее об эксперименте – в материале ≪Иваново средство≫, VADEMECUM #21 от 7 июля 2014 года). Сертификат стоит до 180 тысяч рублей. Его получают граждане, признанные нуждающимися в лечении от наркозависимости, срок лечения – до шести месяцев, госрасценка – 30 тысяч рублей в месяц. ≪Чиновники полностью саботировали эту практику. Серьезные структуры лечат больных уже полгода за свой счет, а эти люди никак не могут получить сертификат – то одной бумажки не хватает, то другой≫. А главное, недоволен Хамзаев, центры, как правило, лечат и алкоголиков, и наркоманов, а государственные деньги могут надеяться получить лишь за вторых. Хотя, на его взгляд, ≪лечение от алкои наркозависимости нельзя разделять, это фактически одно и то же≫.
Имена ≪серьезных структур≫ двойной ориентации Хамзаев называть не стал. Впрочем, перечень этих заведений опубликован, например, на сайте социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних ≪Возрождение≫. Один из них – Центр доктора Исаева, лечащий как от наркотической, так и от алкогольной зависимости. Организация задействована в московской программе, а ее директор – Руслан Исаев – вторая фигура в ННГ. Исаев на запрос VADEMECUM не ответил.
≪С программой все в порядке, – пожимает плечами Александр Савицкий из ≪Здоровой страны≫. – Да, она придумана не для алкоголиков, а именно для наркоманов, я ее хорошо знаю. Она рассчитана на 500 человек, 80 уже получили сертификаты, и чуть больше половины из них проходят реабилитацию у нас≫.
Возможность лечить алкоголизм по антинаркотической программе повысила бы конкуренцию за 500 сертификатов до немыслимого количества человек на место. И дискредитировала бы затею окончательно.
И вообще, сочетание вытрезвителя с реабилитационным центром – это профанация, настаивает Савицкий. Вытрезвитель – это просто детоксикация, очень маленькая часть всего процесса реабилитации. А частные вытрезвители не сумеют искоренить полицейские методы работы своих предшественников. ≪Эта инициатива абсолютно грязная, коррупционная, – поддерживает коллегу Олег Зыков. – Они захватят помещения, восстановят вытрезвители в советском варианте, а другую половину будут использовать для коммерческой наркологии≫.
Калашников из Госдумы вполне знаком с идеей ННГ, но тоже ее не поддерживает: ≪Допустим, я – частник, я говорю: дайте мне бесплатно помещение, я все организую. А потом я говорю отделению полиции: за каждого доставленного мне якобы пьяного плачу 500 рублей. И мне доставят сколько надо. А с посетителя я буду брать за услуги, условно, 5 тысяч рублей. Из 100 человек 50 заплатят, остальных я буду трамбовать через коллекторское агентство. Хороший бизнес получается! Очень быстро будет такое же возмущение, как с эвакуацией автомобилей≫.
Шансов на победу идеи ННГ не видно. Но Хамзаев – человек, неплохо встроенный во властную вертикаль: его ≪Трезвая Россия≫ сотрудничает с ≪Единой Россией≫, сам он – член ≪Молодой гвардии ≪Единой России≫, и Владимир Путин, если верить одному из сайтов Хамзаева, даже поздравлял его с днем рождения. В стране ручного управления неплохой задел для реализации интересных идей.
Что же будет с вытрезвителями? Включение ≪четвертой стороны≫ в обсуждение их судьбы, по логике вещей, вряд ли ускорит процесс. При этом государство, возмущается Зыков, вообще не обращает внимания на не особо сложный в реализации положительный опыт организации вытрезвителя в Томске. После упомянутых выше событий старые вытрезвители в городе закрыли, а новый создали при наркологическом центре, но в отдельном помещении. С одной стороны, пьяные – люди, так сказать, социально активные – не причиняют беспокойства другим пациентам. С другой – в наркологических центрах всегда есть врачи, занимающиеся неотложной наркологической помощью, и это именно те специалисты, которые требуются, когда ты ≪в тяжелом и бесчувственном пьяном виде≫. Еще один вопрос, связанный с вытрезвителями, – кто и куда пьяных повезет – тоже решается легко, говорит Зыков. Их могут привозить и домой, и в вытрезвитель. Везти могут и полиция, и скорая помощь, если дать обеим структурам такое право. ≪А с теми, кто, будучи пьяным, нарушает закон, еще проще – таких надо в ≪обезьянник≫, – суров Зыков.
Результат работы томского вытрезвителя оказался совершенно неожиданным. Сейчас это предприятие, говорит Зыков (руководство заведения пообещало ответить на вопросы VADEMECUM, однако к моменту сдачи номера так и не ответил), под угрозой закрытия из-за претензий со стороны федерального Минздрава. На одной из недавних конференций, по словам Зыкова, глава Департамента организации экстренной медицинской помощи и экспертной деятельности Минздрава Оксана Гусева заявила, что считает оказание помощи опьяневшим гражданам в наркологическом центре ≪непрофильным использованием средств≫.
