В России, так уж исторически сложилось, параллельно развиваются сразу две остеопатических школы – британская и французская. Уяснить разницу между ними несведущему человеку весьма непросто. Чтобы облегчить эту задачу, VADEMECUM провел двойное интервью, задав одни и те же основополагающие вопросы ведущим идеологам этих направлений.
– В чем разница между остеопатией и мануальной терапией?
Тамара Кравченко (Русская высшая школа остеопатической медицины (Санкт-Петербург) – французская остеопатическая школа): Техники этих двух направлений действительно очень похожи. Мануальная терапия и остеопатия воздействуют на одни и те же структуры и внешние ткани. Однако у остеопатии есть ключевое отличие – в диагностике мы используем так называемый пальпаторный тест. Его суть состоит в использовании чувствительности рук: рука накладывается на определенную область тела и начинает, как мы говорим, его ≪выслушивать≫. Благодаря чувствительной способности рук мы можем определить наличие дисфункции. То есть если в организме есть область с патологией, то рука получает отличные от нормального состояния ощущения.
Это ключевой тест в остеопатии. Если остеопат не владеет пальпаторной диагностикой, то он не остеопат, а мануальный терапевт.
Людмила Бутенко («Остеон» (Москва) – британская остеопатическая школа): Отличие заключается в функционале дисциплин. Остеопатия представляет собой отдельную медицинскую науку, направленную на системное понимание работы организма и органов внутри этой системы, в то время как мануальная медицина применяется в дополнение к традиционным терапевтическим и диагностическим приемам при функциональных нарушениях в организме.
Если остеопатия – это целая философия лечения, она делает больший упор на диагностику и затем полное устранение боли собственными ресурсами организма, то мануальная терапия – прикладной метод, который, как правило, направлен только на коррекцию уже выявленных ранее другими методиками дисфункций опорно-двигательного аппарата.
– Какие заболевания лечит остеопатия?
T.К.: Остеопаты наблюдают пациента с его рождения до глубокой старости. Определенная часть аудитории пациентов – беременные женщины и дети. Наши специалисты лечат бесплодие, наблюдают беременных женщин, при рождении ребенка с дисфункцией костей черепа приводят их в нормальное физиологическое состояние. Кроме того, остеопаты лечат, например, резистентную головную боль у подростков. У нас есть техники, направленные на декомпрессию костей черепа, что позволяет решить эту проблему. Мы занимаемся и геронтологическими пациентами, проводим профилактическое лечение деменции или болезни Альцгеймера. Раньше решением этой проблемы была трепанация черепа. В настоящее время многие нейрохирурги мира опять возвращаются к трепанации, но уже есть хорошая альтернатива – остеопатия. Применяя этот метод, мы влияем на циркуляцию спинномозговой жидкости и мозговое кровообращение. Наконец, остеопатия – самое лучшее, что может быть в лечении и реабилитации детей с последствиями родовой травмы, детей с задержкой психомоторного и речевого развития.
Наши пациенты – это лица, имеющие болевой синдром различной природы и локализации, то есть проявления остеохондроза, грыжи межпозвонкового диска, мигрени и других заболеваний, исключая онкологию. Кроме того, остеопатическая коррекция необходима пациентам с остаточными явлениями черепно-мозговой травмы, перенесшим инсульт и оперативное лечение, а также тем, кому требуется быстрое восстановление при других заболеваниях.
Л.Б.: Остеопаты занимаются всем, что связано с расположением тел позвонков, натяжением мышц связок, кровоснабжением. Это и опорно-двигательный аппарат, и органы малого таза у женщин, пищеварительный и респираторный тракт, центральная нервная система и даже психопатические состояния. Наш спектр работы – от обычного детского дисбактериоза до серьезных повреждений черепно-мозговых нервов. Безусловно, у остеопатии есть свой предел: например, если у пациента обнаружили заболевание печени, эта проблема не решается остеопатически, необходима хирургическая операция, в спектр нашей работы не входят вирусные заболевания. Однако даже в этих случаях остеопатический курс по крайней мере придаст пациенту жизненные силы и поможет быстрее реабилитироваться.
– Чем отличаются французская и британская школы остеопатии?
Т.К.: Разница между школами связана с одним из последователей Эндрю Стилла – Гарнером Саттерлендом. Он внедрил в остеопатию новое направление – работу с краниосакральным ритмом, который характеризует так называемый первичный дыхательный ритм. Концепция быстро стала популярной в американских остеопатических школах.
Французская школа приняла и начала развивать это направление в остеопатии. А британцы из-за присущего им консерватизма долгое время не отвергали эту концепцию, делая акцент на работе со скелетно-мышечной системой. В конечном итоге британская школа начала использовать краниосакральные методики, но это произошло значительно позже. Поэтому в их современной программе превалирует работа с опорно-двигательным аппаратом, а во французских программах все дисциплины, такие как краниальная, структуральная и висцеральная остеопатия, сбалансированы.
Л.Б.: Британская школа, на мой взгляд, ближе к классическому пониманию остеопатии, которого придерживался родоначальник нашего метода Эндрю Тейлор Стилл, и направлена в большей степени на понимание процессов в организме и выстраивание логических связей между ними. Безусловной заслугой коллег из французской школы является создание серьезной научной базы для остеопатии и разветвленной системы техник. Но мы считаем своей задачей дать врачам не просто строгую теорию, а научить выявлять дисфункции и выбирать правильный метод для их быстрого лечения. На это направлена и структура обучения в британской школе – курс построен таким образом, что к одним и тем же темам слушатели возвращаются на нескольких этапах обучения, каждый раз переосмысливая полученные ранее знания.
– Ощущаете конкуренцию с «британцами»?
Т.К.: Нет, в целом у нас одни и те же цели, поэтому мы совместно участвуем в отраслевых мероприятиях. Например, в декабре пройдет конференция, посвященная инновационным технологиям в неврологии, где я буду сопредседателем, на ней будут присутствовать представители как французской, так и британской школ.
– Ощущаете конкуренцию с «французами»?
Л.Б.: Нет, мы скорее сотрудничаем. Так исторически сложилось, что в России с 90-х годов присутствовали два направления, и мы перенимали опыт друг у друга. Сейчас приглашаем ≪французских≫ преподавателей на отдельные семинары и консультации и сами стараемся отслеживать появляющиеся у них нововведения.
– За последние три года на рынке появилось большое количество новых «авторских» методик – гранд-остеопатия, остеопрактика и другие. Как относитесь к ним?
Т.К.: Любое успешное направление плодит псевдопрофессионалов. Так было с мануальной терапией, иглорефлексотерапией, гомеопатией, а теперь происходит и с остеопатией. Сейчас действительно есть школы, которые не соответствуют никаким стандартам. Я всегда говорю: ≪Если вы идете в остеопатическую школу, проверяйте лицензию на образовательную деятельность и аккредитацию. А если их нет, не нужно идти в эту школу!≫ Тем не менее такие организации все равно проигрывают школам с фундаментальным образованием. Главный маркетинговый инструмент – ≪сарафанное радио≫. К нам тоже первоначально относились с недоверием, но когда педиатры и терапевты, врачи-неврологи и другие специалисты, не имея от этого выгоды, стали массово отправлять пациентов к остеопатам, в этих случаях сомнений ни у кого не осталось.
Л.Б.: К сожалению, сейчас они дискредитируют специальность. Если мы обучаем специалистов четыре года, французская школа – три года, то есть, по сути, это полноценная медицинская ординатура, то что делают организаторы авторских семинаров? Они выдают неспециалистам, прослушавшим два-три семинара, сертификаты, где прописано, что слушатели стали остеопатами. Что происходит дальше? Эти новоявленные специалисты открывают свою частную практику, начинают принимать пациентов, которых могут лечить годами и получать за это деньги. Результат – разочарование потребителей в методике.
Настоящий остеопат с фундаментальной подготовкой всегда ориентирован на результат. Например, в клинике ≪Остеон≫ действует правило: если после пяти приемов в состоянии пациента нет никаких улучшений, для нас это почти ЧП. Собирается консилиум всех врачей, мы сообща решаем проблему.
– Кто, на ваш взгляд, может учиться остеопатии?
Т.К.: Специалисты с высшим медицинским образованием. Нет смысла давать такую базу знаний несведущим людям. Мы сейчас принимаем в школу врачей четырех специальностей – педиатров, неврологов, ортопедов-травматологов и терапевтов. Меня часто спрашивают: ≪А почему в вашей школе учатся массажисты?≫ На это я всегда даю пояснения, что мы берем небольшое количество талантливых массажистов, которые обязательно имеют среднее медицинское образование, поскольку РВШОМ имеет лицензированные программы на профессиональную переподготовку врачей и повышение квалификации по медицинскому массажу с остеопатическими техниками. Врачи после окончания обучения у нас получают диплом о профессиональной переподготовке Минобрнауки РФ и сертификат специалиста Минздрава РФ, а массажисты – свидетельство о повышении квалификации по медицинскому массажу с остеопатическими техниками Минобрнауки РФ.
Л.Б.: Однозначно специалисты с высшим медицинским образованием. Европейские школы в отдельных случаях допускают обучение не врачей или медиков со средним образованием медсестры или фельдшера, однако мы как посредники в обучении все-таки стараемся установить строгие критерии отбора ≪абитуриентов≫. У нас учатся неврологи, реабилитологи, педиатры – их базовых знаний вполне достаточно, чтобы воспринять информацию, предоставляемую во время обучения нами и зарубежными преподавателями.
– Главный специалист Минздрава Дмитрий Мохов сейчас направил в Минздрав программу профессиональной переподготовки остеопатов и разрабатывает стандарты для ординатуры по этой специальности. Что думаете о нововведениях?
Т.К.: На этот вопрос сложно ответить однозначно. С одной стороны, мы очень рады, что нас почти узаконили и благодарны усилиям Дмитрия Мохова. С другой стороны, давайте представим, что сейчас произойдет. Поскольку специальность будет легализована, в медицинских вузах должна начаться подготовка специалистов по остеопатии. Где взять преподавателей? В государственных вузах, если смотреть в масштабе всей страны, насчитываются единицы специалистов, которые готовы преподавать остеопатию. Наша школа готова помочь в подготовке кадров. Сейчас мы уже сотрудничаем с ПСПб ГМУ им. И.П. Павлова и участвуем в разработке программы клинической ординатуры. В течение 12 лет преподаватели РВШОМ ведут элективные курсы по остеопатии для студентов четвертого – шестого курсов на общественных началах. После утверждения Минздравом РФ программы обучения остеопатии мы продолжим оказывать содействие в подготовке преподавателей остеопатии.
Л.Б.: Легализация отрасли, безусловно, – необходимый процесс. Это как раз позволит очистить рынок от многочисленных ≪специалистов≫ без какой-либо квалификации и понимания, что такое остеопатическая наука. Мы еще не видели проекта программы, но я думаю, что поскольку она была составлена с учетом существующих систем фундаментального образования, то у большинства специалистов не возникнет проблем с переподготовкой. Более сложный проект – остеопатическая ординатура. Наша отрасль в России существует менее 20 лет, и она еще не успела наработать полноценных собственных методик обучения. В этом смысле международная остеопатическая экспертиза для нас еще очень важна. Необходимо, чтобы профильная ординатура выпускала не армию теоретиков, а была заточена на прикладной результат. Поэтому мы надеемся, что Минздрав при составлении ординаторской программы будет учитывать опыт и наработки признанных международных школ.
– Вы сами участвуете в реформах?
Т.К.: Да, мы уже работаем в трех направлениях. Первое – это методическое сопровождение специальности. Мы подготовили состоящий из трех томов учебник ≪Остеопатия≫ для студентов медицинских вузов, первый том уже появился в продаже. Это, по сути, стало ответом на приказ Минобрнауки РФ о внесении в реестр медицинских специальностей специальности ≪остеопатия≫. Второе направление – научно-исследовательская работа, которая осуществляется совместно с ФГБУН ≪Институт эволюционной физиологии и биохимии им. И.М. Сеченова≫. Третье – масштабная подготовка преподавателей остеопатии.
Л.Б.: Мы давно знакомы с Дмитрием Моховым и, безусловно, сейчас активно общаемся по поводу нововведений в остеопатическом образовании. Мы открыты для того, чтобы поделиться своим опытом, и сейчас, например, организуем встречу главного специалиста Минздрава с нашими партнерами из Европейской школы остеопатии, чтобы рассказать о глобальных процессах, происходящих в британской школе, и ее новых программах.
