На прошлой неделе Минздрав опубликовал четвертую и, вероятно, заключительную версию законопроекта «О донорстве органов, частей органов и их трансплантации», конкретизировав ряд положений и отдалив мо­мент вступления документа в силу. А следом представители ведомства провели пресс‑конференцию, посвящен­ную развитию трансплантологической помощи в стране. Законотворческая и медийная активность Минздрава разворачивается на фоне скандала в Люберецкой районной больнице №2: трансплантологи, изъявшие почки у погибшего пациента, оказались под пристальным вниманием Следственного комитета.

По действующему ФЗ «О транс­плантации органов и тканей чело­века» редакции 1992 года, в России действует презумпция согласия, позволяющая врачам забирать орга­ны у погибших пациентов без раз­решения родственников. В строгом соответствии с законом в начале ок­тября поступили медики из РКБ №2 в Люберцах, изъяв почки у пациен­та, скончавшегося от отека головного мозга и гематом. Информации о родственниках погибшего на тот момент у врачей не было.

Тем не менее СК Московской области начал проверку «пра­вомерности действий врачей по изъятию почек у погибшего», спровоцировав довольно ши­рокое и не всегда корректное освещение в общем-то обычной работы трансплантологов в СМИ. О контроле за деятельностью этих специалистов и профессиональ­ных качествах журналистов в ос­новном и говорили на ведомственном брифинге.

«Мы постоянно находимся под вниманием правоохранитель­ных органов и Минздрава. И это правильно. Но такой интерес создает определенное давле­ние на свободу действий врачей и особенно врачей реанимации, от которых зависит развитие донорства, – пояснял идеологию профессий директор ФНЦ транс­плантологии и искусственных органов им. В.И. Шумакова, глав­ный трансплантолог Минздра­ва Сергей Готье. – Они должны способствовать тому, чтобы этот драгоценный ресурс не пропал – это все равно что золото, даже дороже. Но люди находятся под страхом, что завтра их назовут преступниками».

Отсюда – статистика: в про­шлом году в стране было про­ведено 1 400 пересадок органов, хотя нужно как минимум 9 тысяч трансплантаций. Для справки: в США ежегодно выполняется 18 тысяч пересадок только почки. Замминистра здравоохранения Татьяна Яковлева подчеркнула, что разработанный законопро­ект учитывает мнения супругов и близких родственников в слу­чае, если умерший человек не вы­разил свое решение, а также «чет­ко прописывает государственный и ведомственный контроль» за де­ятельностью трансплантологов (подробнее о правках профильного закона – в VM #12 от 2013 года, #5, 9, 12 от 2014 года).

Процедура волеизъявления изме­нений не претерпела, хотя врачеб­ное сообщество критиковало ее за излишний бюрократизм: согла­сие или запрет на использование органов после смерти человек должен дать в письменной форме, заверить заявление у главврача медорганизации или нотариально и направить в Минздрав, где в те­чение пяти дней его будут рассма­тривать. Ответ ведомства человек также получает в письменной форме еще через пять дней, ито­го – 10 суток.

В тупик клиницистов ставил так и не прописанный в законе тип медучреждения, где можно заверять волеизъявление. «Разработчики будут встречаться с представителя­ми МВД России и ФСБ, после чего будет написан подзаконный акт», – нашлась с ответом на проблемный вопрос Яковлева. И добавила, что есть идея сбора волеизъявлений через участковых терапевтов, которым граждане будут сообщать о сво­ем решении, приходя на прием. «Но нам нужна защита данных», – подчеркнула замминистра.

В проекте закона сохранился вызывающий скепсис специали­стов запрет на изъятие органов у погибших людей, чью личность медики не смогли установить. В то же время введено понятие «посмертный донор» – для транс­плантации могут использоваться органы погибших в возрасте от од­ного года и старше (но оговорено, что посмертное донорство у де­тей до 18 лет допускается только с разрешения родителей). Это нововведение, отмечают эксперты, коррелирует со свежим проектом приказа Минздрава «Об утвержде­нии порядка установления диагно­за смерти мозга человека»: впервые ведомственная инструкция по это­му поводу распространяется на де­тей. В еще действующем приказе от 2001 года обозначен возрастной ценз – констатировать смерть мозга медики могли у пациентов, достигших 18 лет, что делало не­возможным организацию детского донорства. По словам участвовав­шего в брифинге директора НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонида Рошаля сейчас готовится окончательный вариант инструкции.

Уточнения коснулись и системы организации трансплантологиче­ской помощи. Расширен перечень учреждений, которые могут осу­ществлять и проводить все меро­приятия, связанные с изъятием и трансплантацией. В предыду­щей версии такие полномочия были только у государственных медучреждений, теперь – и у му­ниципальных.

Впервые в законопроекте гово­рится о создании ФГБУ «Центр оперативного управления процессами донорства органов чело­века и их трансплантации». Это медучреждение «особого типа», по замыслу авторов проекта, будет следить за соблюдением порядка предоставления уполно­моченными медорганизациями «сведений в федеральный регистр доноров органов, реципиентов и донорских органов», а также координировать всю профильную врачебную деятельность. Помощ­ник министра здравоохранения Ляля Габбасова уточнила, что центр, естественно, будет дей­ствовать в Москве, но подчеркну­ла: «Это учреждение не должно выполнять функции, связанные с клинической работой, и нахо­диться на базе, где уже выполняются трансплантации, чтобы исключить какую-либо заинтере­сованность».

За создание, формирование и ве­дение федерального регистра будет отвечать Минздрав, получающий на эти цели средства из фе­дерального бюджета. Про финан­совое обеспечение самой системы донорства и трансплантации в проекте говорится расплывчато: «в соответствии с законодатель­ством в сфере охраны здоровья».

Татьяна Яковлева уточнила, что работы по донорству будут обе­спечиваться федеральным и региональными бюджетами: «Будет отдельная квота по донорству и отдельная квота – на трансплантацию. Мы даже хотим уйти от квот, чтобы был госзаказ на медицину высоких технологий по профилю «транспланто­логия».

Срок вступления закона в силу в новой редакции проекта сдви­нут: если в предыдущих версиях рассматривалось поэтапное за­действование описываемых в до­кументе регламентов, то теперь, в случае принятия, все положе­ния закона начнут действовать с 1 января 2016 года. Впрочем, и эта дата вызывает у представи­телей отрасли сомнения.

Неожиданно презентованный Минздравом законопроект про­шел почти все межведомственные согласования. «Почти» обуслов­лено позицией антимонопольной службы. «ФАС предлагает нам участие частного сектора, но мы категорически против – толь­ко госучреждения», – пояснила Яковлева, добавив, что документ находится «на стадии готовности №1 для передачи в правитель­ство». Ровно такую же уверен­ность чиновники Минздрава демонстрировали в минувшем апреле.