Неудачи отечественных продуктов на рынке традиционного хирургического инструментария не пугают отраслевых инноваторов, всегда готовых удивить индустрию нетривиальными разработками. Полет фантазии экспериментаторов не скован горизонтом актуальности. Одни предлагают скальпели из материалов, биосовместимых с тканями человека, другие – алмазоподобное напыление для хирургических инструментов. Несмотря на скромные запросы тематических стартапов (вывод своих изделий на рынок многие оценивают не более чем в $1-2 млн), инвесторов, поверивших в перспективные идеи, пока единицы. Риски – непонятные сроки возврата инвестиций или, что хуже, отсутствие у авторов хоть какого-то плана коммерциализации разработок.
СПОР С ЛАЗЕРОМ
«К нам обратился челюстно-лицевой хирург с просьбой придумать, как можно усовершенствовать скальпели, которые оставляют шрамы. Мы провели ряд опытов и спустя некоторое время нашли эффективный способ нанесения на лезвие покрытия, которое делает скальпель более гладким, а послеоперационный период – более благоприятным», – ставропольский ученый Игорь Белашов рассказывает историю разработки углеродного алмазоподобного покрытия для скальпелей и других медицинских инструментов.Идея деликатного напыления возникла у Белашова в ходе экспериментов, которые он проводил в аспирантуре технического факультета Северо-Кавказского федерального университета. В начале 2013 года он представил свою работу научному сообществу.
По замыслу автора, обычный скальпель, обработанный по придуманной им методике, не должен оставлять на теле пациента глубокие шрамы и неприглядные рубцы: благодаря углеродной шлифовке с лезвия исчезают почти все дефекты и царапины – основные виновники рваных краев хирургических надрезов.
Во время испытаний покрытие апробировали на мышах, и результаты опытов показали разительное различие между применением необработанного медицинского лезвия и шлифованного «по Белашову»: ткани срастались быстрее, а послеоперационный рубец на коже был почти незаметен.
По словам инноватора, такой инструментальный «апгрейд» пока не имеет аналогов в мире и даже может выступать недорогой альтернативой лазерной хирургии, да еще и с меньшим количеством противопоказаний.
Получив патент на изобретение, Белашов и его команда отправились в Москву, открыли тематическую компанию «Скальтек» и продолжили продвигать проект. В столице технологию ставропольцев сразу оценили: в 2015 году Белашов выиграл грант в 1 млн рублей от Фонда Бортника (Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере) и занял первое место во Всероссийском стартап-туре, проводимом фондом «Сколково».
«Компания создает в Сколково продукт на стыке новых лазерных технологий алмазного напыления и медицины. Разрабатываемая технология производства позволяет создать дешевый одноразовый медицинский скальпель, который по своим характеристикам (тведость, заточка) соответствует дорогостоящему хирургическому инструменту многократного использования, но не требует стерилизации и повторной заточки. Биосовместимость скальпеля подтверждена клиническими исследованиями. Благодаря этим преимуществам мы вправе рассчитывать на значительный коммерческий успех ООО «Скальтек» в ближайшем будущем», – нахваливает Белашова и его разработку вице президент «Сколково» Игорь Караваев.
Сам же Белашов искренне считает, что победа в сколковских состязаниях помогла ему наладить важные коммуникации и непременно разгонит продвижение его проекта. Правда, до внедрения технологии в широкую практику дело пока не дошло. «Чтобы запустить массовое производство наноскальпелей, – объясняет Белашов, – необходимо закупить базовое оборудование на 20 млн рублей – установку, лазер и другие комплектующие». Найти инвестора разработчикам пока не удалось – как полагает Белашов, из-за длительной окупаемости проекта. Одноразовый скальпель с алмазоподобным покрытием, по его расчетам, должен стоить не более 20 рублей. Соответственно, для возврата инвестиций нужно будет реализовать не менее 1 млн изделий. В России в год проводится около 15 млн хирургических вмешательств, около 90% из них – с использованием одноразовых скальпелей. «Оптимальный вариант, – размышляет представитель одного из крупных дистрибьюторов хирургического инструментария, – если разработка «Скальтек» займет около 1% рынка и будет стабильно поддерживать эту долю, тогда окупаться вложения будут 10–15 лет».
Примерно так же оценивает перспективы «Скальтека» основатель нескольких медицинских digital-стартапов Вячеслав Семенчук, полагающий, что даже ради пресловутого импортозамещения поддерживать отечественных производителей медизделий, в том числе хирургического профиля, инвесторы особого смысла не видят. «С одной стороны, люди ищут, куда инвестировать, с другой – отдают предпочтение тем проектам, которые позволяют добиться быстрого возврата инвестиций, – говорит Семенчук.
– Инновации в медицине к таковым не относятся. Это характерный пример отсутствия у нас полноценной венчурной экосистемы. Возможности получить гранты на R&D у молодых ученых есть, можно получить миллионы на расширение производства, но вместе с тем полностью отсутствует механизм начальной коммерциализации научных разработок».
Основатель «Скальтека», видимо, догадывающийся о чем-то подобном, пробовал обращаться и к зарубежным инвесторам в США и Италии, но отклика не встретил.
Практикующие хирурги пока сомневаются в перспективах разработки Белашова, особенно в том предположении, что шлифованный скальпель способен заменить лазер.
По мнению опрошенных VM врачей, сравнивать эти инструменты несерьезно: с обычным скальпелем – можно, но для того, чтобы утверждать, будто нанопокрытие – альтернатива лазеру, нужны доказательства – результаты клинических исследований. Еще один немаловажный фактор, напоминает президент Российского общества пластической и реконструктивной хирургии Константин Липский, – это индивидуальная реакция кожи человека, когда при одном и том же скальпеле у одних шрам заживает быстрее, у других – медленнее; к тому же есть разные участки кожи: на лице шрам заживает лучше, чем на коленном суставе.
Белашов же утверждает, что спрос на его продукцию в отрасли уже есть, проблема лишь в том, что потенциальные клиенты заинтересованы в крупных партиях, которые «Скальтек» произвести и поставить не может в силу описанных выше причин. Была попытка наладить кооперацию с голландской компанией Apexmed – мировым профильным мейджором, к которому еще на заре проекта Белашов со товарищи обратились с предложением апробировать технологию на их продукции. В Apexmed приглашение к сотрудничеству приняли – выслали Белашову сначала 100, а затем 300 своих скальпелей, на которые ставропольцы нанесли алмазоподобное покрытие. Результат на выходе иностранцам понравился, однако до контракта дело так и не дошло: Apexmed уже была готова к масштабным поставкам и выпуску обработанных инструментов, а Белашов, кроме ограниченных мощностей своей лаборатории, ничего больше предложить не мог. «На этом наша кооперация и закончилась», – с грустью вспоминает разработчик. В Apexmed на запрос Vademecum о разработках Белашова не ответили.
Обращался ставрополец за содействием и к российским производителям хирургических изделий: в качестве потенциальных партнеров «Скальтека» Белашов рассматривал в том числе ОАО «МИЗ-Тумботино», ЗАО НПП «МедИнж» и ООО «Медтехника».
Однако и отечественные гранды от участия в подобных проектах пока воздерживаются: по словам Белашова, только потому, что не имеют свободных средств на инвестиции.
«К нам они не обращались, но если предложения о сотрудничестве все же поступят, мы будем только рады, – сказал Vademecum гендиректор «МИЗ-Тумботино» Юрий Волков. – Финансово, конечно, помочь не сможем, поскольку самим сегодня тяжело приходится».
КРОШКА АЛМАЗ
Другим инновационным затеям, так или иначе связанным с индустрией хирургического инструментария, везло еще меньше, чем алмазоподобной. В середине «нулевых» ученые из Владивостока представили похожий экспериментальный продукт – хирургический скальпель Zitria из биосовместимого с тканями человеческого организма наноматериала, который также призван был решить проблему послеоперационного рубца. Этот высокотехнологичный проект находится в режиме ожидания инвестиционной поддержки уже более 12 лет.«Спектр применения нашего материала очень широкий, – не устает продвигать инновацию руководитель проекта Zitria Владимир Пуздаев. – В медицине это и хирургия, и имплантология, и офтальмология. Использовать его также можно и в космической промышленности». За время существования Zitria разработчики получили разрешение на выпуск и применение скальпелей в медицинской практике, создали экспериментальное производство мощностью 100–300 изделий в месяц. И тут проект, не нашедший инвестиций, застопорился. «Наши предприниматели, хоть они себя и позиционируют как инвесторы инновационного порядка, на самом деле таковыми не являются. Им нужны короткие проекты: быстрые вложения – быстрая отдача», – чуть ни слово в слово повторяет Пуздаев своих товарищей по несчастью из «Скальтека».
Тем не менее предложения о поддержке от «Роснано» и фонда «Сколково» приморские разработчики в свое время получали, однако, как признается сам Пуздаев, выставляемые грантодателями условия оказались несовместимыми с философией Zitria, для развития которого требовались прямые инвестиции. «У нас в стране много интересных и экономически оправданных разработок. Но сегодняшняя действительность такова, что хорошие идеи не всегда находят выход, – сокрушается Пуздаев. – Так, многие наши разработки уезжают за рубеж – там их прощереализовать, а потом мы видим наши же изделия за границей и покупаем их за гораздо большие деньги, чем нужно было потратить на внедрение».
Одной из немногих компаний, которым удалось запустить свой инновационный продукт в серийное производство, стал барнаульский «Кристалин», специализирующийся на изготовлении микрохирургического скальпеля с алмазным покрытием. На рубеже 90-х годов подобные скальпели производились из дорогостоящего крупного алмазного сырья ювелирного назначения. Разработчики из «Кристалина» придумали технологию производства алмазных лезвий из плоских кристаллов небольшой массы, что позволило существенно сократить затраты и сохранить привлекательную цену. Их скальпель стоит около 10 тысяч рублей, что примерно в два раза дешевле аналогичной импортной продукции. Как рассказывает замдиректора «Кристалина» Николай Уланов, благодаря поддержке одного из крупнейших в мире добытчиков природных алмазов – компании «Алроса», барнаульской, единственной из восьми действовавших еще в СССР профильных площадок, удалось выстоять в перестроечное и кризисное время и наладить продажи.
«До 2012 года мы даже работали на экспорт, возили скальпели в Литву, Украину, Белоруссию, а также в Америку, Индию, Польшу и Швейцарию», – с гордостью говорит Уланов. Но добавляет: «Сегодня продажи идут очень слабо, мы работаем и с частным сектором, и в тендерах участвуем. Но контракты получают, как правило, компании с широким ассортиментом изделий, а у нас одни скальпели».
В отличие от приморского проекта Zitria, «Кристалин» на развитие своей технологии получал и гранты, и субсидии от государства. Единственное, чего ему сегодня остро не хватает, – потребителей. За год «Кристалин» выпускает до 1 500 скальпелей – для офтальмологов, пластических и нейрохирургов.
Такая мощность, прикидывают эксперты, едва покроет 30% реальных потребностей индустрии здравоохранения. «Мощности у нас есть, – парирует эту оценку Уланов, – были бы только гарантированные госзаказы».
По его словам, с момента внедрения разработки и в свои лучшие времена медицинская продукция в выручке предприятия занимала абсолютные 100%, а сейчас – всего 20–25%.
Выживать помогли технические и ювелирные изделия. «Поскольку мы умеем алмазы обрабатывать, мы можем и бриллианты делать, – объясняет Уланов. – За счет этого и живем».
