– С какими результатами компания закончила прошедший год?

– Объемы реализации, по сравнению с 2021 годом, выросли – до 2,7 млрд рублей. Большая часть продаж, конечно, пришлась на «Цитовир», в том числе детские формы препарата. По итогам 2022 года наш сироп получил премию «Выбор мам» – это результат голосования родителей, кроме того, уже во второй раз «Цитовир» признан педиатрами лучшим выбором для лечения гриппа и ОРВИ. Мы каждые два-три года проводим дополнительные клинические исследования, расширяем показания к применению, поскольку препарат с точки зрения подавления размножения вирусов универсален.

– «Цитомед» недавно приступил к строительству новой площадки на территории «Новоорловская» в ОЭЗ «Санкт-Петербург». Почему решили расширяться? Как новая площадка будет дополнять существующие мощности?

– Действующая площадка исчерпала себя, она очень маленькая и сейчас полностью застроена [два корпуса завода расположены на участке 0,76 га. – Vademecum]. Сыграли свою роль и требования регуляторов по исключению перекрестной контаминации. Необходимо, чтобы процесс переработки сырья животного происхождения не пересекался с химическим синтезом. У нас две линии – для биофармпродуктов и синтетических средств. Но есть точки пересечения, которые мы сейчас разводим по времени, а пространственно – нет, поэтому надо делать новую площадку.

– Какую линию туда перенесете?

– Переработку животного сырья. В перспективе пяти лет планируем организовать на новой площадке производство 15 субстанций, на основе которых наш соинвестор будет делать новые препараты по нашей технологии – из печени, сердца, селезенки, мочевого пузыря, семенников. Три препарата уже зарегистрированы.

– Почему решили привлечь инвестора?

– За 30 лет мы отработали и существенно улучшили технологию переработки сырья животного происхождения для фармацевтических целей. Мы все что угодно можем переработать в субстанции, отфильтровав только нужные молекулы. Наши решения и оборудование не уступают, а где-то даже превосходят возможности коллег. Например, для получения пептидной вытяжки, которая лежит в основе известных препаратов для лечения предстательной железы, в том числе нашего «Простатилена», мы уже давно используем ультрафильтрацию. А, к примеру, в Дании, да и много где еще переработка животного сырья до сих пор проходит по схеме с использованием энзимов. При этом их нейтрализация в конце процесса происходит при температуре 90 градусов. На наш взгляд, все это в принципе ставит под сомнение эффективность конечного продукта.

В общем, наша функция – правильно организовать производство субстанций и готовых лекарственных форм. Задача московского партнера – вывод препарата на рынок, маркетинг и продажи.

– Ваш партнер тоже вкладывался в расширение завода?

– В этом проекте «Цитомед» – стопроцентный инвестор. Нам в принципе хватает средств для развития. «Цитомед» – прежде всего научная организация. Производство лекарств помогает нам выживать и продолжать исследования. При годовом обороте в $25–30 млн мы только около $1 млн тратим на себя, а остальное вкладываем в развитие. Но при наших компетенциях оборот мог бы быть в разы больше.

– Каков объем инвестиций в новую площадку?

– Порядка 2 млрд рублей – это стартовый объем, который позволит сдать в эксплуатацию объект и подать документы на валидацию производственных процессов в Минздрав. Сколько потребуется вложить в оборудование, оценить сложно.

– Оборудование будете заказывать из Европы или смотрите в сторону Азии?

– Пока мы не потеряли никаких основных поставщиков из Европы, к которым привыкли. Есть трудности, но они решаемы. Итальянцы, например, готовы продавать оборудование, но не способны обеспечить логистику.

– С сервисным обслуживанием не возникает проблем?

– Нет, мы же в Питере. Мы не собираемся блоху подковывать, но разобраться, как она танцует, можем.

– Когда собираетесь сдать новый корпус?

– Завод должен быть готов осенью 2024 года, какое-то время займет валидация. Конечно, будем стараться, чтобы оборудование поступало раньше, чем будут сданы корпуса.

– В связи с расширением площадей планируете развивать контрактное производство?

– У нас сейчас один партнер по контрактному производству – это швейцарская Ferring Pharmaceuticals. Компания будет выпускать витамин В12 в форме спрея – небольшие объемы, до полумиллиона единиц в год. Я даже не представлял, зачем В12 нужен, а оказалось, там достаточно серьезная иммунология. А мы беремся только за то, что нам интересно. Ну и на синтез пептидов у нас достаточно много заказчиков.

– После того как в марте прошлого года британская Croda, с которой сотрудничал «Цитомед», перестала работать на российском рынке, вы перестали развивать косметологическое направление?

– Наоборот, расширяемся в этом сегменте. До начала СВО Sederma [подразделение Croda. – Vademecum] покупала у нас шестизвенный пептид для выпуска эмульсии, используемой в антивозрастной косметике. При наших мощностях мы способны ежегодно выпускать 10–12 кг этого пептида. А из 1 кг производится 5 тонн эмульсии. Это около 165 тонн готового косметического продукта. И, что важно, наш пептидный актив очень «зеленый». Мы фактически единственные делаем максимально экологичный синтез. А это – ноу-хау и очень востребованный продукт.

В перспективе планируем предлагать косметическим компаниям не только сами пептиды, но и эмульсию. Сейчас вместе с Первым СПбГМУ им. академика И.П. Павлова разрабатываем рецептуру. На первой площадке после переноса линии переработки сырья животного происхождения освободится территория. Это позволит дооснастить, расширить линию синтеза.

– Рассчитываете на отечественные косметические компании?

– Нет, на весь мир. У нас хорошие связи с Европой, дружественные отношения с лабораториями. Также ведем переговоры с производителями на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии, Израиле.

– А завод «Цитомеда» в Финляндии продолжает работать?

– Завод работает. Там производится «Цитовир-3» в капсулах. Мы год за годом оптимизировали техпроцессы с точки зрения используемых материалов. Стали применять трехслойную газонепроницаемую пленку, уже включили ее в регудостоверение. Мгновенно перенести производство в Россию и изменить документацию по препарату невозможно: во-первых, нет свободных площадей, а кроме того, снизятся сроки годности, изменятся параметры.

– Новая площадка расширит возможности производства нового препарата «Цитомеда» – «Регастима Гастро» для лечения хронического атрофического гастрита?

– Если говорить о больших объемах, то нужно делать его в саше [сейчас «Регастим Гастро» выпускается в форме порошка в полиэтиленовой банке. – Vademecum]. Но пока нет возможности организовать такое производство. Запустить его можно будет на новой площадке, был бы интерес.

Пока «Регастим Гастро» активно поддерживает научное и врачебное сообщество, особенно в Петербурге. Ведь этот препарат не просто лечит, он восстанавливает анатомию, морфологию и физиологию слизистой желудка практически до состояния здоровой ткани. Для нас даже ввели новую фармакотерапевтическую группу в АТХ – репаранты и стимуляторы регенерации. Плюс на профессиональной премии Russian Pharma Awards дали приз, как инновационному препарату.

Впрочем, для широкого распространения этого недостаточно. Сейчас препаратом заинтересовался Минздрав, надеюсь, помогут нам с информированием врачей. Мы также планируем большие пострегистрационные испытания. Это позволит расширить показания: при рисках рака желудка у пожилых, для регенерации клеток слизистой желудка после эрадикации Helicobacter pylori и так далее. По сути, это эффективная онкопрофилактика.

– Какие еще изменения – портфеля, производства – вы планируете?

– Мы зарегистрировали «Простатилен» в форме раствора, с высокой стабильностью. В действующих корпусах делаем большой стерильный участок. Линия уже готова, приступили к валидации.

– Новые дженерики будете выпускать?

– Мы многое можем синтезировать – например, тот же силденафил, востребованный после ухода с рынка оригинальной Виагры, но это неинтересно. Сейчас выпускаем до 200 кг в год субстанции «Моксонидин». Его делают только в Израиле, Чехии и мы. У нас небольшие мощности, но потребности России закрыть можно. Сейчас Abbott взяла на анализ образцы нашей субстанции – хотелось бы, чтобы они начали ее закупать. Продукт мы микронизируем у себя, да и чистота у нас великолепная.