По данным статистического ежегодника «Народное хозяйство СССР за 70 лет», в 1986 году в Литовской ССР действовало 27 санаториев и пансионатов с лечением, в Латвийской ССР – 46 здравниц. За прошедшие 30 лет рекреационный расклад на взморье поменялся: независимой Литве удалось вывести индустрию из кризиса и практически заново запустить свыше 20 санаторных объектов, тогда как Латвия сохранила лишь пять полноценных лечебно‑оздоровительных комплексов.

«В свое время литовцы как-то поймали эту волну, санатории были приватизированы, и все получи­лось, – говорит Эдгарас Бриедис, директор по мар­кетингу крупнейшего во всей Прибалтике санатория Egle. – В Латвии частных инвестиций не было. Госу­дарственные объекты умерли, а те, что были прива­тизированы чуть позже, немного ушли в спа-тему». В советское время друскининкайский Egle принимал в год 18 тысяч колхозников со всего Союза, а сейчас сюда приезжают около 35 тысяч человек. Тогда как юрмальский «Кемери» только-только собираются восстанавливать.

Впрочем, и в Литве восстановление курортных мощностей шло по-разному. В 1991 году в Паланге был приватизирован санаторий Palangos Linas, новые хозяева продали два из трех корпусов под жилье. «Время было такое, считалось, санаторий никогда не будет занят, и эти корпуса казались обузой», – объ­ясняет директор Palangos Linas Альгирдас Йонайтис. Кто же знал, что сегодня желающих оздоровиться хватило бы не на 250 действующих, а на все 750 мест.

От 30% до 60% клиентуры литовских санаториев – граждане страны, которым лечение оплачивает боль­ничная касса, много местных и среди коммерческих пациентов. Медтуристы – из России, европейских стран, США и даже Израиля – только подогревают ажиотаж и стимулируют инвесторов. На развитие ку­рортной инфраструктуры и привлечение клиентов, говорят собеседники VM, часто привлекаются гран­ты европейских фондов. Высокий сезон на взмо­рье – летние месяцы. По оценке Бриедиса, иногда в сентябре бывает даже больше людей, чем в августе, так что проще назвать самые тихие периоды – но­ябрь – начало декабря и вторая половина января.

Самый известный и мощный курорт в Литве – Дру­скининкай (подробнее – в материале «Минвыво­ды»). В последние три года активно начал развивать­ся Бирштонас, местное самоуправление озаботилось инфраструктурой и поработало с еврофондами, в итоге только за первое полугодие 2015-го здесь побывали 35 тысяч туристов. В городе вообще нет никакой другой воды, кроме минеральной, и един­ственный местный завод занимается ее розливом.

Вода тут, говорят, «заслуженная»: в 1846 году врач Бенедиктас Билинскис отправил в Бирштонас больную, которой не помогли целебные источни­ки курорта Стаклишкес, а тут дама быстро пошла на поправку, и вести о ее чудесном исцелении разлетелись по стране и за ее пределы. В 1855 году в Бирштонасе была построена первая водолечебни­ца, а в 20-х годах прошлого века появились грязевые процедуры. В 60-е в Бирштонасе начали действовать первые санатории Tulpe, Versme и Spalis. Первые два существуют до сих пор, а на месте последнего как раз открыл свой новый филиал Egle.

«Мы хотели занять рынок, ведь полноценных ку­рортов у нас, по сути, только два, остальные толь­ко собираются стать лечебницами», – объясняет Бриедис. В Бирштонасе у Egle 450 мест, планируется запуск еще 300 коек. А через пять лет сеть намерена утвердиться и на побережье, в Паланге.

Экономия на грязи

Питание, проживание, консультация врача, две-три процедуры – таков минимальный пакет услуг в любом литовском санатории. В лечебнице, как правило, представлен пул специалистов в области оздоровления: реабилитолог, кинезитерапевт, эрго­терапевт, а также врачи по профилю того или иного санатория. Повсеместная мода – групповые и инди­видуальные психотерапевтические сеансы, а где-то прием ведет даже логопед.

Основной инструмент реабилитации – кинезитера­пия: лечебная физкультура, механотерапия, вытя­гивание. В Grand SPA Lietuva врач может назначить скандинавскую ходьбу.

И в Друскининкае, и в Паланге, и в Бирштонасе для оздоровления используют грязи и минеральную воду. Говорят, разбавлять грязь водой и принимать ванны с этой смесью придумали для экономии. Поэтому в Grand SPA Lietuva от ванн отказались и делают лишь грязевые аппликации.

Популярна в Литве и галотерапия – пребывание в соляной комнате. В Gradiali в Паланге получасовой сеанс «общения с солью» стоит 5 евро, в SPA Vilnius в Друскининкае – 6,5 евро, а в бирштонасском Versme – почти 7 евро. В палангском Vyturys практи­куют иглоукалывание, в санатории «Беларусь» – ги­рудотерапию.

Оздоровление кое-где сдабривают медицинской косметологией. В Grand SPA Lietuva пациентам предлагаются аппаратное омоложение, инъекции ботулотоксинов, гиалуроновой кислоты. А в Gradiali помимо перечисленных эстетических процедур думают развивать пластическую хирургию.

В последние два-три года к традиционному оздоро­вительному набору операторы, откликаясь на спрос, стали добавлять специализированную реабилита­цию. «А это уже не санаторий, где врачей меньше, чем присматривающего за ванными обслуживаю­щего персонала, а полноценное медучреждение, – говорит Гражвидас Моркус, директор кластера медтуризма Литвы LitCare. – В реабилитационных центрах работают, главным образом, врачи, причем с высшими научными степенями, есть и палаты реанимации, куда привозят тяжелых больных после операций, травм. На серьезную реабилитацию не поедешь в Карловы Вары, там нет такого. И в тех странах, где мы продвигаем наши услуги, по нашим сведениям, с реабилитацией дела обстоят туго, про­фессионалов становится все меньше».

Заметен и встречный тренд. Например, Gradiali в Паланге в советское время был именно реабили­тационным центром. В 2013 году он был приватизи­рован и после реконструкции уже к реабилитации добавил санаторно-курортное лечение. Сейчас в Gradiali 120 мест, из которых примерно 30–40 реабилитационные – это целый этаж, где комнаты больше похожи на больничные палаты, чем на го­стиничные номера. Есть тревожная кнопка, в отде­лении круглосуточно дежурит медперсонал.

В 2013 году в Tulpe появился единственный в Вос­точной Европе Центр реабилитации для взрослых пациентов с гемофилией. «Идея родилась случай­но, – рассказывает директор центра Люция Па­тинскене. – В 2007 году страдающий гемофилией брат одной из наших сотрудниц как-то зашел к нам и начал рассказывать о своей болезни. Из его исто­рии следовало, что в мире довольно много людей, которые вовремя не получили адекватную лекар­ственную терапию [препараты, применяемые при недостатке фактора свертывания крови, появились примерно 20 лет назад. – VM] и стали инвалидами. Наши специалисты начали подробно изучать это на­правление, ездили учиться в Канаду, Данию, другие страны. К 2013 году мы поняли, что знаем про гемо­филию больше, чем многие наши соседи, и решили сделать такой центр. Нас спрашивали: зачем все это, ведь в Литве всего 159 гемофиликов. Но ведь есть дети, а также соседние страны, в том числе Польша, Белоруссия, Россия». Вместе с разрешением на ор­ганизацию Центра гемофилии санаторий получил право на стороннее финансирование. «Нам помогли швейцарская и американская фармкомпании, ли­товские дистрибьюторы лекарств и один швейцар­ский частный фонд, – перечисляет спонсоров Па­тинскене. – Вложены были, конечно, не миллионы, но адекватные деньги для качественной подготовки наших специалистов». С пациентами здесь работают и реабилитолог, и гематолог, и ортопед, и психолог. Пока у Tulpe все получается: «В этом году у нас люди, болеющие гемофилией, победили здоровых в сорев­новании по баскетболу».

Существуют в прибалтийской рекреации и возрастные направления. «В Советском Союзе санаторное лечение предназначалось для взрослых работающих граждан, простым пенсионерам в санатории было не попасть, детям – тем более, – несколько сгущает краски и гре­шит против исторической правды Кястутис Спейчис, директор детского реабилитационного санатория Palangos Gintaras, но речь сейчас не о прошлом.

Сейчас в Литве действуют шесть учреждений, ко­торые занимаются детской реабилитацией. Больше 90% их пациентов – местные ребятишки, лечащиеся за государственный счет. «Детские санатории вооб­ще не такие прибыльные, как взрослые, – замечает Спейчис. – Во взрослых рентабельность нагоняют за счет пресловутых спа».

В Palangos Gintaras проживание, трехразовое пита­ние и комплекс реабилитационных процедур стоит для коммерческих пациентов 39,5 евро в сутки. Санаторий ежегодно посещают 50–70 детей из стран ЕС и России. «В связи с директивой Евросоюза к нам начали приезжать латыши целыми группа­ми, ведь у них на родине реабилитация находится в очень плачевном состоянии, – рассказывает Спей­чис. – Они оплатили лечение сами, но мы знаем, что на родине им все компенсировали».

Специальные программы для детей есть в реаби­литационном центре Abromiskes, где для юной аудитории оборудован отдельный корпус со своими персоналом и аппаратурой.

В Друскининкае работает детский санаторий Saulute, принадлежащий клиникам Вильнюсского универ­ситета. Недалеко от Каунаса, в местечке Качергине, есть детский санаторий Zibute, детское реабилита­ционное отделение работает при уездной больнице в городе Утене. Санаторий «Беларусь», принадлежа­щий госструктурам одноименной соседней страны, принимает детей с ДЦП.

Старая волна

Курортным сердцем советской Латвии, конечно же, была Юрмала. Еще в конце 80-х годов здесь функ­ционировали 46 здравниц. В юрмальском районе Дубулты любил отдыхать советский премьер-ми­нистр Алексей Косыгин. За ним в ведомственном санатории «Рижский залив», говорят, был закреплен целый этаж. В районе Яункемери с тех же времен сохранился (главным образом благодаря своей подведомственности Управлению делами Президен­та РФ) санаторий «Янтарный берег».

Перечисление славных имен некогда шикарных, а сегодня пришедших в полный упадок здравниц может занять не один абзац. Градообразующие курортные предприятия – «Даугава», санаторий им. Райниса, «Чайка», «Латвия», «Дзимтене», «Кемери» и так далее, – вовсю эксплуатируя море, минераль­ные воды, грязи, вполне достойно существовали в условиях плановой экономики. Несмотря на то что достать сюда путевку простому советскому граж­данину было непросто, в юрмальские санатории, по приблизительным оценкам, приезжали 6 млн че­ловек в год. Распад СССР и смена формации стали для курортной инфраструктуры Рижского взморья тяжким испытанием. Санаторное имущество попало под приватизацию и в лучшем случае было пере­профилировано под отели, спа и элитное жилье. В Кемери большинство здравниц либо попали под снос, либо после выкупа за бесценок были забро­шены новыми владельцами. Например, самый крупный по площади санаторий «Лива» так и не был введен в эксплуатацию – строительство, начавшееся в конце 80-х годов, замерло на этапе возведения двух 11-этажных корпусов: объекты до сих пор никак не используются и, пугая пустыми окнами местных жителей, медленно разрушаются. Единственный сохранивший до нынешнего времени оздоровитель­ный функционал санатория в Кемери – реабилита­ционный центр Jaunkemeri.

Тем не менее в коллективном сознании населения постсоветского пространства статус города-курорта Юрмала сохранила. Историческая память не дает угаснуть инвестиционному интересу, который время от времени проявляют девелоперы, в том числе из России. Наиболее громкой оказалась сделка по приобретению заброшенного санатория «Кеме­ри» – памятника архитектуры, центра курортной Юрмалы, где ежегодно отдыхали не менее 5 тысяч советских граждан. В 1998 году Латвийское агент­ство приватизации продало санаторий за $370 тысяч итальянской компании Ominasis, аффилированной с бизнес-структурами саудовского шейха Омара эль Хамди. Инвестор обещал вложить в объект $20 млн и ввести его в эксплуатацию в течение пяти лет, но так и не сделал этого. Какая-то часть работ была завершена только в 2005 году. Тогда Ominasis заяв­ляла, что «Кемери» станет пятизвездочным отелем на 150 номеров и частью мировой сети Kempinski, но и эти планы не осуществились. В 2012 году Омар эль Хамди скончался, а Ominasis обанкротилась. «Кемери» был выставлен на аукцион с начальной ценой объекта 2,86 млн евро. По свидетельствам латвийской прессы, выкупить и реконструировать санаторий, сохранив его профиль, взялся россий­ский бизнесмен, владелец сети гостиниц Heliopark Group Александр Гусаков. Компания Park Hotel Kemeri, которую связывают с Гусаковым, выкупила объект у кредитора Ominasis – фирмы Arhiidea. Как анонсировано на сайте Park Hotel Kemeri, компания до 2017 года планирует реконструировать «Кемери», превратив его в пятизвездочный лечебный курорт с бальнеологической лечебницей.

Член правления Park Hotel Kemeri Андрей Данен­гирш, правда, отрицает какую-либо связь компании с Гусаковым, утверждая, что ее владельцем является некий международный холдинг, точнее кипрский офшор Ravenclaw, бенефициаров которого устано­вить Vademecum не удалось. Сам же Александр Гусаков 9 ок­тября 2015 года был задержан московской полицией: по сообщениям СМИ, предпринимателю предъяв­лено обвинение в хищении $26 млн.

Санкционная болезнь

Что же работает сегодня в Юрмале по прежнему профилю? Частный реабилитационный центр Jaunkemeri, упомянутый выше «Янтарный берег», санаторий «Белоруссия», латвийское госучрежде­ние «Национальный реабилитационный центр Vaivari» и санаторий государственного агентства социальной интеграции SIVA. В районе Булдури есть еще и частный санаторий Viktorija 91, но он своим калибром и функционалом скорее напоми­нает турбазу и потому даже в этот небогатый ряд не попадает.

В общей сложности перечисленные пять здравниц ежегодно принимают около 30 тысяч человек, в ос­новном граждан Латвии. Жители постсоветского пространства, в том числе России, в лучшем случае составляют треть клиентского потока. Основные направления, которые развивают латвийские здрав­ницы, – восстановление после инсульта, онкологи­ческих заболеваний, травм опорно-двигательного аппарата. Кроме того, на Рижском взморье помо­гают справиться с болезнями сердечно-сосудистой системы, ЖКТ, дыхательных путей, неврологиче­ского и дерматологического профилей.

Набор технологий и процедур в латвийских здравницах примерно одинаков, так как во многом завязан на природном потенциале – климате, мин­водах и грязях (подробнее – в гайде по процедурам «Шарко-трафик»). Развивают местные здравницы и нишевые методики. Например, в Jaunkemeri, куда пациенты приезжают в основном на реабилитацию после инсультов, инфарктов и травм, практикуется рейттерапия, или, как ее называют в России, иппо­терапия: стоимость 20-минутной лечебной прогул­ки на лошади – 8 евро.

Санаторий «Белоруссия», принадлежащий одноименной республике, специализируется на восстановлении органов ЖКТ, дыхания, сердеч­но-сосудистой системы и опорно-двигательного аппарата и один из немногих в Латвии целенаправ­ленно занимается детским оздоровлением. Сюда, например, приезжают дети, проживающие в зоне Чернобыльской аварии. Для граждан Белоруссии стоимость лечения здесь компенсируется государ­ством. Некоторое время назад в «Белоруссии» также пытались продвигать экзотическую, но очень попу­лярную у детей канистерапию – лечение и реабили­тацию при помощи собак, но как-то не задалось.

Особняком в этом ряду стоит реабилитацион­ный центр Vaivari. Здесь занимаются в основном постинсультными пациентами, спинальными и кардиологическими больными и отдельно – дет­ской неврологией. Как пояснила VM представи­тель Vaivari Ульрика Эйстрейке, в первую очередь на реабилитацию принимаются те пациенты, которые недавно перенесли инсульт или тяжелую травму, и, естественно, дети: «Если у человека хро­нически болит спина и он хочет пройти какие-то процедуры, то ему придется ждать своей очереди около шести-семи месяцев». Латвийцам большую часть затрат на реабилитацию компенсирует, сверя­ясь с текущими бюджетными возможностями, госу­дарство, из собственного кармана такие пациенты доплачивают 10 евро в день, условно – за прожи­вание. Полностью за свой счет реабилитируются, по словам Эйстрейке, лишь 20% пациентов, то есть порядка тысячи человек в год.

Помимо Vaivari, где 99% пациентов – латвий­цы, соотношение местных жителей и туристов в клиентской аудитории примерно одинаковое – 75 на 25. Даже в российском санатории «Янтар­ный берег» эта пропорция сохраняется. Курортная активность россиян, сокрушаются операторы, падает. По словам директора по маркетингу санатория «Белоруссия» Елены Бутрамеевой, если в 2014 году большую долю мест занимали гражда­не Белоруссии, за ними по численности следовали россияне, а лишь затем – латвийцы, то по ито­гам девяти месяцев 2015 года все перевернулось: местные жители впереди, посреди номинальные хозяева санатория, а россияне – в отстающих. «Изменение курса валют на эту ситуацию повлия­ло, но не столь значительно. Все-таки мы зани­маемся оздоровлением и относимся к среднему ценовому сегменту, – рассудила Бутрамеева. – На пациентский поток больше влияет политиче­ская обстановка».