Профессор физфака МГУ Александр Тишин стал предпринимателем еще в 90-х. Но из науки, в отличие от многих коллег, не ушел. Он занимался продажей магнитов, разработкой установок для создания электромагнитных полей с разными характеристиками. Созданная им компания «AMT&C» постепенно росла, осваивала зарубежные рынки. В недавнем интервью российскому Forbes Тишин признался, что суммарная выручка группы «AMT&C» в самый удачный для нее год, 2012-й, достигла $19 млн. В компаниях группы, данные о которых имеются в СПАРК-Интерфакс, – «Магнетит», «Полимагнит Новосибирск», «Полимагнит Москва» и других – Тишину принадлежит от 80% до 97%. У группы есть подразделения в Китае, Германии, Бразилии и на Украине. К медицине Тишин пришел тоже через физику: пять лет назад в составе группы появилась медицинская компания «Фармаг». То, что она делает, а точнее, собирается делать, основано все на тех же магнитах. Только приправленных нанотехнологиями.
Жароповышающее
Гипертермия, происхождение которой, как это обычно бывает, теряется в глубинах истории, обязана своим расцветом в XX веке немецкому физику и изобретателю Манфреду фон Арденне. После Второй мировой войны его вывезли в СССР, так как сфера деятельности его лаборатории была близка к ядерным технологиям, а в 1955-м году он каким-то образом получил разрешение вернуться в Германию и уехал в Дрезден, увозя с собой две Сталинские премии. Зато в СССР прижилась его идея о целебной силе тепла для онкологических больных. Сама по себе задумка проста: раковые клетки чувствительнее обычных к повышению температуры, сильный нагрев может вызвать их гибель или по крайней мере сделать более уязвимыми для лучевой и химиотерапии.
Направление активно развивалось в Москве, Нижнем Новгороде, Минске. «Долгое время казалось, что гипертермия станет четвертым основным методом лечения онкологических заболеваний, наряду с хирургией, «химией» и лучевой терапией, – рассказал Vademecum один из ведущих сотрудников Российского онкологического научного центра им. Н.Н. Блохина (РОНЦ). – Но не получилось». Разница температур, при которой гибнут обычная и раковая клетки, невелика, точно контролировать температурный режим сложно, нагревание порой переносится тяжело: убивая опухоль, можно слишком сильно навредить пациенту. Особенно если речь идет не о локальной, а об общей гипертермии – это направление особенно активно развивалось в Минске.
Локальное нагревание пока кажется врачам более перспективным: повысив температуру раковых клеток до 42–44°С, можно затем воздействовать на них другими способами. Если сочетать радиологию с гипертермией, того же эффекта можно добиться меньшей дозой облучения, говорит Анатолий Каралкин, заведующий лабораторией методов радионуклидной диагностики московской Городской клинической больницы №1. «В 90-е годы в РОНЦ активно исследовали гипертермию в сочетании с лучевой и лекарственной терапией, – рассказывает Александр Штиль, заведующий лабораторией механизмов гибели опухолевых клеток Научно-исследовательского института канцерогенеза. – Два раза в неделю больному в течение часа нагревали опухоль до 42-43°С, после чего облучали. Без кислорода лучевая терапия не работает, а нагревание, в частности, усиливает кровоток и насыщение тканей кислородом. Но переносятся такие процедуры довольно тяжело».
К тому же и набор ситуаций, когда прогревание помогает, оказался слишком мал. «Этот метод действует, как правило, на сравнительно небольшие опухолевые процессы, в этом случае получается достаточно устойчивый эффект. А когда имеет место значительное распространение опухолевого процесса, эффект если и проявляется, то на короткое время», – говорит Евгений Хмелевский, руководитель отделения лучевой терапии МНИОИ им. П.А. Герцена. У неуниверсального, сложного и небезопасного метода шансов немного даже в онкологии: интерес к нему постепенно угасал, рассказывает руководитель лаборатории РОНЦ. Проблема, на его взгляд, еще и в деньгах: например, приборы для гипертермии, которые производит небольшая американская компания BSD Medical, стоят примерно $500 тысяч. «В сравнении с хорошими аппаратами для лучевой терапии цена устройства для гипертермии – небольшая проблема, – возражает Евгений Хмелевский. – Если бы эффективность метода была высока, рынок заполнили бы сразу». Но в онкологии редко бывает, чтобы хоть сколько-нибудь действенный метод был совершенно забыт и отброшен. Помочь лечебному перегреву решили физики.
Притяжение денег
«Компания «Фармаг» разработала вещество в виде магнитных наночастиц, превращающее гипертермию в гораздо более действенный метод», – рассказывает сотрудник физического факультета МГУ Владимир Зверев. В «Фармаге» он официально не работает, но его докторская на физфаке посвящена той же идее, которую продвигает компания, так что Зверев с предпринимателями тесно взаимодействует. Магнитные наночастицы обладают очень удобным свойством. Под воздействием магнитного поля они нагреваются примерно до 43°С, после чего меняют свои свойства и нагреваться перестают. Одна из главных проблем оказывается решена: наночастицы становятся естественным предохранителем, который вовремя останавливает нагрев. Если опухоль неглубокая, вводить наночастицы в организм можно просто длинной иглой, поясняет Зверев: медицинский аспект интересует его заметно меньше физического. Он рассказывает, что похожее вещество пытались сделать еще лет 10–15 назад, но тогда исследователи работали с микрочастицами (примерно в тысячу раз крупнее наночастиц). А сей- час уже теоретически доказано, что получить микрочастицы с нужными для гипертермии свойствами невозможно в принципе. Но метод «Фармага» пока прошел проверку только in vitro. «Попытались ввести разработанное вещество мыши, но успеху эксперимента помешали некоторые технические недоработки», – рассказывает Зверев.
«Наши вложения в развитие медицинских технологий пока минимальны – около 10 млн рублей», – говорит глава AMT&C Александр Тишин. – Главное, удалось создать команду, и сейчас, несмотря на кризис, работы не остановлены, а даже ускорились». Для прохождения доклиники магнитной гипертермии, по оценке Тишина, потребуется еще 20–25 млн рублей. А клинические исследования могут стоить 100 млн рублей – деньги, сравнимые с оборотом компании. Пора привлекать дополнительные инвестиции. Зверев рассказывает, что участвовал в подготовке «Фармагом» материалов для инвестиционного комитета Биофонда РВК. Но сделка не состоялась: «К сожалению, их интересуют только проекты, готовые к проведению КИ». Больше повезло с другой инвестиционной структурой РВК – Инфрафондом: сделка с ним была заключена в ноябре прошлого года. По уставу этот фонд вкладывает «не более 75% от объема инвестиционной потребности». Сумму инвестиций фонды РВК традиционно не раскрывают, но в данном случае до верхней границы явно далеко: по информации СПАРК-Интерфакс, Инфрафонд в результате сделки получил всего 10% в капитале «Фармага». Одновременно фонд стал инвестором и других подразделений AMT&C, занимающихся R&D. Интереснее всего, что пока физики медленно и трудно разыскивают путь к усовершенствованию гипертермии, целый ряд последователей метода развивают его по-другому и очень быстро.
Родоначальницей современного «ускоренного нагрева» можно считать новосибирскую компанию МП «ХИТ Плюс». В 2008 году прокуратура Новосибирской области предъявила ей иск в связи с использованием медицинской технологии, не имеющей разрешения Минздрава или Росздравнадзора. Чем занимался «ХИТ Плюс»? Компания обладала лицензией на «способ повреждения термонетолерантных патологических биоструктур организма теплокровных». Вкратце изобретение таково: пациента разогревают под наркозом в горячей воде до температуры 42–44,5°С, одновременно вводя в кровь определенные препараты и осуществляя искусственную вентиляцию легких. О безопасности этого метода, по мнению изобретателей, свидетельствует то, что уже через час-полтора после окончания разогрева искусственную вентиляцию легких можно отключить. Но патент на медицинское изобретение не дает права это изобретение применять. Лицензия на осуществление медицинской деятельности у «ХИТ Плюс» была отозвана. В 2012 году компания была исключена из списка юридических лиц. Но метод не умер.
В Новосибирске существует Сибирский НИИ гипертермии (НИИГ), который возглавляет Алексей Сувернев. В отличие от «ХИТ Плюс», НИИГ не предоставляет услугу, объяснял Сувернев в одном из интервью, а включает пациента в свое биомедицинское исследование. Плата за это не предусмотрена, но пациент делает благотворительное пожертвование. Разрешения на гипертермию у Сувернева нет, но его метод запатентован. Проводится процедура примерно так: «Тело пациента погружают в горячую воду, используя при этом общую анестезию, высокочастотную вентиляцию легких и введение уротропина…»
В видео, опубликованных на различных сайтах, Сувернев рассказывает, что может нагреть больного до 41–43°С за каких-то три – пять минут, хотя «при использовании других методов» для этого требуется несколько часов. Сувернев как исследователь не стоит на месте: описание гипертермии в его патенте отличается от аналогичного описания в патенте «ХИТ Плюс», хотя в этом патенте он тоже значился среди авторов. Если верить СПАРК, Сувернев был в свое время не только автором метода, но и совладельцем МП «ХИТ Плюс». Сейчас помимо НИИГ он работает в Центре эффективной медицины, который предлагает с помощью все той же гипертермии лечение рака, СПИДа, туберкулеза, гепатита и многого другого.
Ни один из опрошенных VM онкологов не знает ни НИИГ, ни Алексея Сувернева, но все говорят об опасности метода общей гипертермии. А также и о том, что метод еще недостаточно изучен, а больные на поздних стадиях рака готовы подвергаться и не такой опасности. Методов нагрева немало. Например, гипертермию, осуществляемую по собственной запатентованной схеме, предлагает нижегородец Игорь Карев. Узнать о нем легко из статей в интернете со стандартным заходом: «Ученые не любят пиариться. Да и не умеют…».
Оригинальнее подошел к гипертермии москвич Сергей Русаков. Его научная структура называется «НИИ проблем неспецифической патологии им. Клавдия Галена», она находится в Москве в Малом Сухаревском переулке. По тому же адресу, как сообщает один из информационных ресурсов о предприятиях России, зарегистрировано еще 1 200 компаний. О магнитной гипертермии Русаков не слышал, идея же его метода, рассказал он VM, заключается в следующем: «Хотя при электромагнитном воздействии происходит нагревание организма, вклад нагревания в терапевтический эффект составляет не больше 20–25%». А от рака излечивают прочие факторы, которые, считает Русаков, замалчиваются под давлением крупных фармкомпаний, ведь им не нужны конкуренты.
Среди удач в развитии общей гипертермии – найденный VM патент группы авторов из Краснодара, в котором описывается лечение рака путем заражения подопытного животного сыпным тифом сразу после операции по удалению опухоли. Все кролики из контрольной группы умерли, а вот среди кроликов, зараженных тифом, умерло лишь несколько, причем от тифа, а не от рака.
Бесстрашное покрытие
Владимир Зверев утверждает, что существует всего одна компания, которая делает примерно то же, что «Фармаг». Это немецкая MagForce – небольшая технологическая компания, занявшаяся магнитной гипертермией в 2011 году. К концу прошлого года в Германии было уже семь центров, в которых MagForce проводила следующие манипуляции: специалист вводит в организм пациента вещество, которое под воздействием магнитного поля нагревается, нагревая раковые клетки, после чего проводится радио- или химиотерапия. MagForce разработала сам метод и аппаратуру для его проведения. Компания специализируется прежде всего на опухолях мозга, она провела ис- следование на 90 пациентах с глиобластомой и 80 – с другими злокачественными новообразованиями, доказав эффективность метода. Дело даже дошло до коммерческого использования технологии.
В первом полугодии 2015-го, по отчету компании, она заработала на проведении магнитной гипертермии 1,3 млн евро. Еще 500 тысяч евро принесла продажа оборудования для такой терапии в США. В Америке магнитная гипертермия находится в менее продвинутой стадии, чем в Германии. В 2015 году MagForce получила в США лишь предварительное разрешение на проведение клинических исследований эффективности своего устройства (так называемое Investigational Device Exemption, дающее ограниченное право использовать определенную технологию). Разбогатеть на магнитном нагреве MagForce пока не удалось: общий убыток компании за годы ее существования составляет 39,7 млн евро. Но важно, чьи деньги она тратила: в 2014 году MagForce, тогда только начинавшая выход на рынок США, привлекла $15 млн от фонда Mithril Capital Management. Создатель этого фонда – знаменитый венчурный инвестор Питер Тиль, один из основателей Pay-Pal и первый внешний акционер Facebook.
«Фармаг» интересуется конкурентами. Зверев рассказывает, что они попросили у немцев для эксперимента магнитные частицы, которые те используют для гипертермии. «Наше вещество греется лучше и быстрее», – излагает физик результаты сравнения. А «Фармаг» при этом развивает еще одну медицинскую технологию, основанную на применении магнитных материалов. Это покрытие для имплантатов (в первую очередь искусственных суставов и стентов) с особым полимером, в который «встроено» лекарство. Имплантаты с лекарственным покрытием сами по себе не новость, но здесь, гордится Зверев, речь идет не о простом покрытии, а об управляемом. Под полимером находится магнитный материал, который под влиянием внешнего магнитного поля может охлаждаться. Полимер же обладает необычным свойством: при температуре человеческого тела и выше он имеет консистенцию желе, а при более низкой – разжижается, выпуская лекарство в окружающие ткани. Эта технология полезна, когда после операции по установке имплантата появляется воспаление и требуется введение препаратов, останавливающих воспалительный процесс и препятствующих отторжению инородного тела. По американской статистике, отторжение происходит в среднем в 1–2% случаев, зато на ликвидацию его последствий уходит три четверти средств, расходуемых на весь процесс имплантации, делится приятной для «Фармага» статистикой Владимир Зверев. Компания, рассказывает физик, совместно с Центральной научно-исследовательской лабораторией РНИМУ им. Н.И. Пирогова уже провела первые опыты на крысах. Эффект «вроде бы есть», но нужны новые исследования, сроки их завершения неизвестны.
В ожидании результатов адептам магнитной гипертермии остается надеяться на прозорливость суперинвестора Питера Тиля, не пожалевшего $15 млн для MagForce. В 2004-м, когда Тиль по- знакомился с Марком Цукербергом и за $500 тысяч получил 10% Facebook, социальная сеть только подбиралась к показателю в 1,5 млн пользователей. Теперь ее популярность ровно в тысячу раз больше, а акции, по сравнению с ценой, за которую они достались Тилю, подорожали в десятки тысяч раз. Что принесет Тилю и Инфрафонду РВК гипертермия? Александр Тишин считает, что потенциальный объем рынка магнитной гипертермии – «гигантский».