Владелец татарстанской «Республиканской аптечной сети 36,6С» Артур Уразманов в августе 2017 года продал свой аптечный бизнес структурам Олега Мурова, основного бенефициара башкирской сети «Фармленд». Предприниматель намерен сконцентрироваться на развитии собственной сети медцентров «Академия здоровья «Звезда». Почему нынешняя ситуация в фармритейле, подробно описанная в рейтинге «ТОП200 аптечных сетей», показалась ему подходящей для проведения сделки, какие перспективы он видит на рынке медуслуг, Артур Уразманов рассказал в интервью Vademecum.
– В предшествовавшие сделке годы «Республиканская аптечная сеть 36,6С» держалась на уровне 100 аптек и больше не росла. Почему вы не открывали новые точки?– В период кризиса мы сосредотачивались не на количестве, а на качестве. Оптимизировали затраты, пересмотрели маркетинговые договоры и ассортимент наших точек, обновили программный продукт. Закрыли ряд контрактов с некоторыми компаниями, например, с Bayer, Stada, Renewal, найдя им более выгодную замену.
Что касается открытия новых объектов, то мы четко понимали, что нужно уходить в другие регионы, потому что в Казани мы и так были лидерами по количеству аптек. Однако открываться в регионах Поволжья в кризис нам казалось не совсем правильным: там не очень хорошая покупательная способность, при этом рынок насыщен, есть свои конкурентоспособные местные сети. А выходить в Москву, Подмосковье и Санкт-Петербург было бы непросто с точки зрения логистики, открытия филиала и дополнительных затрат.
– Вы чувствовали усиление конкуренции в регионах вашего присутствия?
– Мы ощущали определенное нарастающее давление. Появлялось все больше новых игроков, некоторые операторы стали уходить в формат дискаунтера. Мы наблюдали падение трафика, поэтому принимали меры по наращиванию среднего чека, довели долю УСТМ до 14% в розничном товарообороте сети, активно развивали карточные проекты с производителями, серьезно работали над удержанием рентабельности.
– Планы «Магнита» и «Мега Фарм» по открытию аптек вас встревожили?
– Я думаю, что они сейчас у всего рынка вызывают определенные опасения. Ведь «Магнит» и «Мега Фарм» не привезут с собой кадры в те регионы, где будут открывать свои точки. Значит, они станут выкачивать фармперсонал из местных сетей. Если «Магнит» откроет 5 тысяч аптек, то ему понадобится три-четыре работника на точку, а это 20 тысяч сотрудников. Представляете, какой дефицит кадров возникнет?
– Решение о продаже – ответ на усиление конкуренции?
– Я не хотел продавать сеть, но мне поступило хорошее предложение от «Фармленда». Я думаю, каждый бизнесмен готов реализовать свой актив за правильную денежную сумму. Мне и раньше поступали предложения о покупке, например, от «Риглы». Но тогда я не был к этому готов. Важный фактор – сделку с «Фармлендом» мы провели очень оперативно, в течение трех недель. Проходить аудит «Риглы» пришлось бы как минимум полгода.
– Кто-то еще делал вам предложение о покупке?
– Это происходило постоянно. Например, через два дня после подписания соглашения с «Фармлендом» ко мне пришел со своим предложением «Фармаимпекс».
– Как вы думаете, почему бум сделок M&A происходит именно сейчас?
– Покупателям интересны определенные регионы, в которые они пока не вошли или слабо представлены. Им хочется стать доминирующими игроками в регионе, а быстрее всего это можно сделать через покупку стабильной местной аптечной сети, у которой есть трафиковые точки, хорошо обученный персонал, налажены и успешно функционируют все бизнес-процессы. Именно по этим причинам, считаю, «Фармленду» и была интересна «Республиканская аптечная сеть 36,6 С».
Я думаю, сделки на рынке будут заключаться и дальше, только стоимость активов будет падать, потому что многие инвесторы сейчас предпочитают строить сети самостоятельно. Покупать отдельно стоящие аптеки вовсе не имеет смысла: проще открыть аптеку рядом с конкурентом, и он сам по себе тихонько умрет.
– То есть если сеть не продастся сейчас, то потом шансов получить хорошую цену будет все меньше?
– Знаете фразу «запрыгнуть в вагон уходящего поезда»? Этот поезд уже проезжает последний метр перрона, и сейчас запрыгнуть в вагон еще можно. А потом сети будут продаваться по цене оборудования. Все сейчас уходят в дискаунтеры, о фронт-марже уже никто не думает, все рассчитывают на бэк-маржу, на производителя. Без бэк-маржи все работают в «нули» или в «минусы». Поэтому и образовываются маркетинговые союзы, чтобы вытянуть из производителя максимум бэк-маржи. А как только производитель скажет: «Все, мы вам больше ничего не дадим» или начнет существенно урезать бэк-маржу, все эти «карточные домики» посыплются, и тогда эти объединенные аптеки, фармассоциации, аптечные союзы, возможно, скоро уйдут с рынка.
– Сыпаться будут только мелкие сети или крупные тоже пострадают?
– От этого никто не застрахован. Фармрынок сейчас непредсказуем. Что сотворит «Магнит»? Что сделают производители? Какова будет покупательная способность? Какие новые регламентирующие аптечный бизнес законы примет государство?
– К продаже сети вас подтолкнуло именно ощущение неопределенности?
– В том числе. Лучший способ оставаться последовательным и верным себе – это меняться вместе с обстоятельствами, видеть тенденции фармацевтического рынка, быть готовым принимать их и меняться. Рынок становится непредсказуемым и нестабильным. Поэтому становится все сложнее управлять бизнес-процессами и обеспечивать результат. Пока ты работаешь по определенным правилам – все нормально, а когда правила меняются, работать становится сложно. Вы знаете, что комиссия правительства утвердила законопроект о продаже лекарств через интернет. «Протек» уже консолидировался с «Яндексом», федеральная группа «36,6» – с Ozon, «Эркафарм» – с Doc+. Они нашли себе партнеров. А другие, более мелкие сети кого себе нашли? Никого! То есть рынок могут забрать себе «Магнит» с «Мега Фарм» и интернет-аптеки. Останется какой-то «кусок пирога», который вряд ли утолит голод всех остальных аптечных сетей.
– Параллельно с аптеками вы строили сеть многопрофильных медцентров «Академия здоровья «Звезда». Теперь вы сконцентрируетесь на развитии этого бизнеса?
– Основные силы будут направлены именно на это. Я сам врач, и мне очень нравится заниматься качественной медициной. Кроме этого, я занимаюсь научной деятельностью и преподаю в медуниверситете. У нас есть высококвалифицированные специалисты, высокотехнологичное медицинское оборудование. Мы имеем серьезные конкурентные преимущества перед игроками на медицинском рынке Татарстана. Раньше мне не очень хватало времени на развитие своих клиник, поскольку аптеки генерили основную прибыль компании и, соответственно, забирали все мое время. Но теперь мы разрабатываем обновленную стратегию развития, новые медицинские проекты, которые позволят нам существенно вырасти и предоставить нашим клиентам новые сервисы и услуги. Эти проекты будут анонсированы в конце года. А сейчас мы прописываем развернутый и обновленный бизнес-план, ищем новые точки роста. Уже сейчас меня радует положительная динамика, по прогнозу, в 2017 году рост выручки наших клиник относительно 2016 года составит 45%.
– Какой была совокупная выручка ваших медцентров в 2016 году?
– Это конфиденциальная информация. В 2018 году мы хотим двукратного увеличения выручки относительно 2017 года.
– Собираетесь открывать новые клиники?
– Думаем об этом. Развиваться в Казани мы не видим смысла. У нас сейчас здесь и так четыре клиники, может быть, откроем пятую. Но тут очень высокий уровень конкуренции, поэтому этого количества будет вполне достаточно. Мы хотим открываться в Подмосковье и, возможно, в Санкт-Петербурге.
– Но рынки медуслуг в этих регионах тоже достаточно заполнены.
– По широкому профилю там действительно работает много частных и государственных медучреждений, но есть определенные узкие ниши, в которые можно входить. Мы хотим открывать там именно узкопрофильные центры, направленные на определенную патологию.
– Какие профили рассматриваете?
– Все расскажем в конце года. Эти проекты сейчас находятся на стадии глубокого анализа и согласования.
– Какую сумму вы планируете инвестировать в открытие новых клиник в 2018 году?
– Думаю, около 300–400 млн.
– В ваших медцентрах будут стационары?
– Мы думаем об этом. По некоторым направлениям, например, в пластической хирургии, стационар необходим. Но в связи с тем, что этот вопрос очень сложный в плане санитарных и лицензионных норм, мы просчитываем обоснованность такого решения.
– Какой бизнес маржинальнее – аптечный или медицинский?
– Конечно, медицинский. Наценка здесь не регламентирована. Ее регулирует только рынок, в отличие от аптек, где регулированием занимается еще и государство. Но медицина требует и больших вложений. Открыть аптеку можно за 1,5–2 млн рублей, а медцентр требует финансовых вложений около 30–40 млн рублей. Но из-за больших инвестиций и длинных сроков окупаемости это менее конкурентный рынок. А главное – здесь люди должны быть с головой, система более сложная. А на аптечный рынок зачастую приходят новички, которые просто скопили несколько миллионов рублей. Они, вероятно, хотят быстро окупиться и даже заработать, но, мне кажется, они не понимают, что никому на этом рынке не нужны. Там уже и так слишком тесно.
