Изменения предлагается внести в ст. 56 323-ФЗ, дополнив ее абзацем «Искусственное прерывание беременности проводится в медицинских организациях государственной и муниципальной системы здравоохранения». В пояснительной записке к законопроекту утверждается, что это поможет улучшить демографическую ситуацию в России, а также снизить число осложнений, которые могут возникнуть в процессе и после проведения абортов.
«В медицинских организациях частной системы здравоохранения отсутствует строгий контроль за соблюдением порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология», не соблюдается «неделя тишины», не проводится консультирование женщины психологом, юристом, не предоставляется информация о мерах социальной поддержки, отсутствует возможность и навыки оказания медицинской помощи, в том числе реанимационной и оперативной, при возникновении осложнений», – настаивают авторы поправок.
Активное обсуждение вопроса о запрете проведения абортов в частных клиниках ведется в течение всего 2023 года. Зампредседателя Госдумы Анна Кузнецова в июле отмечала, что губернаторы десяти регионов поддержали инициативу по исключению услуги искусственного прерывания беременности в коммерческих медорганизациях.
Так, «на добровольной основе» частные клиники приняли решение о прекращении деятельности по прерыванию беременности в Мордовии, Челябинске, Крыму и ряде других регионов. На уровне Заксобрания проведение абортов запрещено в коммерческих медорганизациях Нижегородской области. Некоторые регионы объявили о введении штрафов за склонение женщин к прерыванию беременности. Такая норма будет действовать в Тверской и Курской областях, меру хотят ввести и в Псковской области.
Экс-руководитель ФМБА, глава Республики Коми Владимир Уйба в ноябре выступил с предложением вывести аборты без медицинских показаний из системы ОМС. А уполномоченный по правам ребенка в Республике Татарстан Ирина Волынец обратилась к депутату Госдумы Веронике Власовой с предложением внедрить право среднего медперсонала отказывать в подготовке пациентки к искусственному прерыванию беременности по немедицинским показаниям.
Заместитель председателя Госдумы Петр Толстой в начале декабря предложил назначать медикам, отговорившим россиянок от аборта, выплату в 20–30 тысяч рублей. Он считает, что подобная мера будет более действенным стимулом спасти жизнь нерожденных детей, чем угроза получить штраф за склонение к прерыванию беременности.
Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко подчеркивает, что запреты и криминализация законодательства в отношении абортов не решат проблем с демографией. Она утверждает: законодатели добьются, чтобы «аборты делались только в случае насилия какого-то над женщинами либо по медицинским показаниям». Спикер также предложила лишать частные клиники лицензий на проведение абортов при выявлении нарушений, например, если в организации не соблюдают «время тишины».
Уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова выступила против запрета абортов. Она считает, что внесенные в Госдуму поправки станут вмешательством в личную жизнь граждан, поэтому такие меры принимать нельзя. «Я не могу поддерживать запрет. Есть человек, есть его права, выбор женщины – с ним нельзя не считаться. Поэтому давайте выбор семье, выбор мужчине. Я сторонник того, чтобы и мужчина знал, что женщина приняла решение об этой операции», – высказалась Мерзлякова.
С критикой внесенного в Госдуму законопроекта выступила и член Совета при Президенте РФ по правам человека Ева Меркачева. Она считает, что в случае запрета на прерывание беременности в частных клиниках женщины начнут делать процедуру «подпольно».
«Очень многие женщины не шли именно в государственные и муниципальные клиники, потому что опасались огласки. Они думали, что каким-то образом сведения о них попадут куда-то, это станет известно кому-то из их близких в первую очередь. В частных клиниках, как им казалось, больше защищены их персональные данные, что информация оттуда точно не будет разглашена. Это очень важный момент, потому что женщина, у которой нет никаких проблем, у которой все хорошо в семье, не будет делать аборты. Каждая история отличается от другой, их надо разбирать индивидуально, но все эти истории про большую беду. Если женщина на это решается, она хочет, чтобы никто об этом не знал», – пояснила Меркачева.
