Ситуация на рынке гипноза может кого угодно вогнать в транс. Специалисты разных направлений яростно клеймят друг друга, пытаясь доказать, что только их метод – правильный и действенный. Использовать гипноз как основную или дополнительную технику они пытаются при лечении множества болезней. Это неврозы, всевозможные зависимости, ожирение, некоторые сердечно‑сосудистые заболевания и болезни ЖКТ, аллергии, астма, кожные проблемы. Применяют его и для обезболивания. Но особенно активно в России гипноз используют психологи для, так сказать, общего улучшения жизни – повышения уверенности в себе, снятия предстартового волнения у спортсменов, страха публичных выступлений, боязни общения с противоположным полом и так далее, вплоть до помощи в поиске смысла жизни. Стандартов гипнотического воздействия нет, а понятие средней цены на этом рынке отсутствует в принципе. Один сеанс избавления от давней психотравмы с помощью гипноза может стоить 3‑4 тысячи рублей, а может – и под сотню тысяч. Vademecum попытался разобраться в причинах такого беспорядка.
Крупный рыхловатый молодой человек полулежит в белом кресле. На лбу у него датчик с проводком, под расстегнутым воротом футболки – еще пара датчиков. Пациенту на вид 20 с небольшим, гипнотизеру Владимиру Макулову – едва ли сильно больше. Но первый излучает наивность, а от второго исходит энергия: если встретишь в магазине такого продавца-консультанта, без покупки не уйдешь. Гипнотизер берет двумя руками голову подопытного и, приблизив лицо, говорит негромко и очень ритмично: «Сейчас, Алексей, просто смотришь мне в глаза. И будешь погружаться в состояние глубокого, целебного сна». Затем из горла гипнотизера вырывается какое-то нечленораздельное завывание и звучит финал: «Спать!!! Очень хорошо». Начинается основная часть представления. Спящий поднимает голову, глаза его открыты. Он получает из рук гипнотизера нарезанные бумажки и безропотно меняет эти «доллары» на свои вполне настоящие рубли. По приказу Макулова ставит свою подпись под пустым листом бумаги. Со смущенной улыбкой признается, что не помнит, как его зовут, но тут же радостно спохватывается: «А, вспомнил! Нина». В дело вступает третий участник шоу – врач с профессорской бородкой: «Невероятно! Приборы показывают, что собеседник психолога спит. Но это не физиологический сон! В таком состоянии человек может взять кредит под 200%, может продать свою квартиру».Владимир Макулов – признанный мастер маркетингового видео, таких роликов у него десятки. Сеансы получаются взаимовыгодными, объясняет он Vademecum простую стратегию: пациент ничего не платит, но должен заранее согласиться, что запись сеанса будет выложена в сеть. Макулов увлекся психотерапией и гипнозом после кризиса 2008 года, когда закрылась одна из «дочек» «Газпрома», где он руководил отделом маркетинга: сначала просто пользовался услугами специалистов, потом решил выучиться сам. По рынку гипнотизер идет большими шагами – он рассказывает, что за несколько лет успел поучиться «практически у всех» иностранных специалистов гипноза, много ездил, общался с соавтором нейролингвистического программирования (НЛП) Ричардом Бендлером, участвовал в исследованиях. В России, заявил гипнотерапевт Vademecum, авторитетов в сфере гипноза просто нет.
Исключение составляет, видимо, сам Макулов. Сейчас его занятия, в основном посвященные «проработке страхов общения с противоположным полом и освобождению от негативных переживаний», стоят от 90 тысяч рублей за пять консультаций до 255 тысяч за «модуль выходного дня». На прямой вопрос – человека на видео по-настоящему загипнотизировали или все подстроено? – гипнотизеры-медики отвечают по-разному, но все же чаще склоняются к первому варианту. «Если в состоянии транса вам прикажут пойти и положить голову на рельсы, вы не будете этого делать. И имя свое не забудете, – говорит психиатр Олег Севостьянов из Медико-психологического центра индивидуальности. У человека в состоянии гипноза при общем торможении коры головного мозга сохраняется очаг возбуждения – через него, в соответствии с распространенной теорией, и происходит раппорт (то есть контакт) с гипнотизером. Если возникает опасность, очаг быстро распространяет возбуждение на другие области, и гипнотический сон заканчивается. А если прерывается раппорт, клиент погружается в обычный сон, объясняет Севостьянов.
«Профессионалу в этой сфере легко отличить постановочное видео сеанса гипноза от настоящего. Думаю, там все честно, – считает психотерапевт и специалист по гипнозу Михаил Гордеев, ректор Института психотерапии и клинической психологии. – Другое дело, что здесь демонстрируется исключительный случай, не имеющий статистической значимости. Таких гипнабельных клиентов очень мало». А общественная опасность цыганского гипноза, возможности которого, по сути, демонстрирует ролик, сильно преувеличена, считает Гордеев. «В 90-е годы это, пожалуй, представляло некоторую проблему, – вспоминает он. – Случаи, когда кассирши обменных пунктов под воздействием внушения меняли деньги на бумажки, действительно бывали. Только это срабатывало вовсе не с каждой кассиршей: гипнотизер предпринимал попытку за попыткой, и иногда ему везло». Успех введения в транс вообще больше зависит от податливости «клиента», чем от мастерства гипнотизера. Гордеева в те годы несколько раз привлекали в качестве эксперта – определить для дальнейших судебных действий, действительно ли кассирша подвержена гипнозу или есть основания заподозрить ее в сговоре с преступниками.
Фото: ТАСС
Был любопытный случай. Психотерапевту предстояло подписать уже готовое заключение о приехавшей из Белоруссии кассирше. Вывод экспертов был для нее неутешителен: попыткам гипноза она противостояла. Но что-то в ее поведении смутило Гордеева. Он попросил тайм-аут и начал «просто беседовать» с девушкой, пытаясь воздействовать на нее так, чтобы она не понимала, в чем его цель. «И очень быстро ввел ее в глубокий транс», – хвастается он. Кассирша отличалась прекрасной внушаемостью, просто, запомнив печальный опыт, противостояла лобовым попыткам. Вообще же широкое обучение борьбе с «корыстным» гипнозом нецелесообразно, считает Гордеев, шансы использовать навыки слишком малы: «Даже если кто-то начинает учиться гипнозу ради управления людьми – например, чтобы с ним девушки знакомились, – он вскоре понимает, что это долгий и непростой путь и лучше потратить это время на работу над собой, стать более интересной личностью». Что же до обменных пунктов, то оснащение их устройствами громкой связи, искажающими голос, обрекло попытки загипнотизировать женщину за стеклом на почти стопроцентный провал.
ВСЮДУ СУНЕТ СВОЙ ГИПНОЗ
Все бы хорошо, но интернет полон предложений обучить уличному и цыганскому гипнозу и методам им противостоять. И смущает это более-менее серьезных представителей сообщества не только бессмысленностью таких занятий. «Гипноз в руках непрофессионала опасен. Вполне возможна ситуация, когда человека ввели в состояние транса, а вывести обратно не могут», – предупреждает Вадим Зайцев, профессор кафедры клинической психологии Московского государственного медико-стоматологического университета. Гипнозом, убежден он, должны заниматься только врачи, ведь если загипнотизировать, например, больного шизофренией, его состояние может резко ухудшиться, а «неврач» рискует просто не понять, что происходит.Непрофессионализм множества людей, считающих себя гипнотизерами, очень беспокоит Елену Гордееву, еще одного ректора Института психотерапии и клинической психологии (ее муж, Михаил Гордеев, возглавляет часть института, которая занимается высшим образованием, а она отвечает за дополнительное). Люди с техническим образованием приходят учиться гипнозу, не имея представления о том, как функционирует человеческая психика, возмущается она. При этом государственных стандартов преподавания гипноза не существует, а многочисленные любители не только практикуют, но и передают то, что считают своими умениями, следующим поколениям: лечение/консультирование с преподаванием здесь сочетает буквально каждый.
Сколько в России специалистов и «как бы специалистов» по гипнозу, посчитать невозможно. Как правило, этой техникой владеют психиатры, врачей с соответствующим базовым образованием в России, по данным Росстата, около 23 тысяч. Но вместо того чтобы сплотиться, они поделились на три враждующие группы – сторонники классических методов гипноза, адепты эриксоновской системы и изобретатели собственных. Классический метод, он же директивный, одним из приверженцев которого можно назвать Владимира Макулова, основан на внушении. Гипнотизер фиксирует внимание пациента на себе и отдает ему приказы, обязательные к исполнению.
Эриксоновский гипноз, созданный в середине прошлого века Милтоном Эриксоном, – более мягкий метод. «Эриксоновцы» опираются на внутренние ресурсы пациента: введя его в транс, похожий до степени смешения на состояние глубокой задумчивости, они понуждают его найти свою проблему, а потом, тоже в себе самом, – ресурсы для ее решения. «В эриксоновском гипнозе важно не действовать слишком активно, не пытаться клиента на что-то натолкнуть, иначе он, особенно если имеет высокую внушаемость, может «вспомнить» проблему, которой на самом деле не было», – замечает в одной из своих лекций Михаил Гордеев. Для противников эриксоновского гипноза это еще один козырь: по сути, тут вообще не гипноз, а психотерапевтическая беседа, говорит Владимир Макулов.
Методики классического и эриксоновского гипноза в рамках последипломной дисциплины «психотерапия» преподают во всех трех «медах», но единой системы обучения в вузах нет, говорит Инесса Миненко, профессор кафедры нелекарственных методов лечения и клинической физиологии ММА им. И.М. Сеченова. Из частных заведений, уделяющих внимание гипнозу, самым крупным, скорее всего, является Институт психотерапии и клинической психологии. Но даже здесь гипноза в программах немного. Если считать все курсы и семинары, за год обучение проходят около 2 тысяч человек, говорит Елена Гордеева, из них с гипнозом в той или иной степени знакомятся примерно 150 слушателей, а длительные курсы продолжительностью тысяча и более часов проходят не больше 15 студентов. Гордеевы создали институт в 90-х под эгидой РНИМУ им. Н.И. Пирогова: совладельцами, без указания долей, СПАРК-Интерфакс называет РНИМУ, Елену и Михаила Гордеевых, а также их детей – Александра и Марию. Интересно, что Михаил Гордеев начинал как хирург, но, как рассказывает он, так заинтересовался психологией и гипнозом, что сменил специальность. Общая выручка двух одноименных институтов составляет в последнее время 18–20 млн рублей в год. Гордеева говорит, что РНИМУ финансово институту не помогает, а все доходы уходят на текущую работу и отчасти на «расширение производства». Помещения института в районе метро «Новослободская» были куплены, по ее словам, на деньги, полученные от продажи ее семьей двух квартир. Институт тоже включен в противостояние: Елена Гордеева ставит знак равенства между медицинским гипнозом и эриксоновским, таким образом как бы вычеркивая все, что за их пределами.
Фото: ТАСС
В США дело устроено несколько иначе, говорит руководитель группы системных исследований психотерапии Московского НИИ психиатрии Рашит Тукаев. Там нет такого антагонизма, проходят большие конгрессы по гипнозу, где собираются представители всех направлений, в том числе дантисты и акушеры, использующие гипноз для анестезии пациентов с сильной аллергией. Российскую специфику Тукаев объясняет историей.
Во второй половине XIX века, когда гипноз стал переходить из разряда оккультных наук в сферу медицины, изучение его российскими медиками шло не менее активно, чем в Европе. Психиатр Владимир Бехтерев ухитрялся гипнотизировать даже животных. «Взявши в руки птицу, надо ее успокоить и, повернув брюшком вверх, поместить на краю стола, оставив голову в свешенном положении за краем стола. Затем стоит легонько почесать пальцем шейку птицы, как она со сложенными лапками и крыльями на долгое время останется в неподвижном положении, безо всякого движения, причем можно осторожно вытянуть ей лапку, приподнять крыло и даже осторожно воткнуть иглу в ее тело – она останется без движения», – рассказывал исследователь о своих опытах. Четкое объяснение гипноза как сочетания общего торможения коры мозга и возбуждения отдельных ее зон дал Иван Павлов. Материализм этого объяснения позволил гипнозу, единственному среди всей психологической отрасли, избежать гонений даже в сталинские годы. Но советский гипноз развивался в отрыве от мирового. Когда в 90-х в России появился гипноз эриксоновский, возник антагонизм между ним и классическими методами, объясняет Тукаев. Свой собственный метод, доказанный, по его словам, в целом ряде широких исследований, он, впрочем, не относит ни к классическому, ни к эриксоновскому.
Непризнание альтернативных методов и отсутствие общего понимания, что такое гипноз, может, и мешают в целом его развитию, зато создают хорошие возможности для маркетинга.
НАКОПИТЬ ЗА ПАССЫ
В состоянии транса нет ничего необычного, объясняет Vademecum гипнотерапевт Александр Блинков, директор НИИ клинического гипноза (НИИ, судя по всему, существует только на бумаге, но сам Блинков достаточно известный специалист): человек, который о чем-то задумался и проехал свою остановку, уже впал в транс. Его внимание перешло от внешних событий внутрь, к глубоким переживаниям, воспоминаниям и так далее. Специалист просто помогает человеку прийти в такое состояние. В своей основе метод Блинкова похож на эриксоновскую систему, но Блинков приделал свою собственную творческую надстройку – гипносуггестивную терапию. В Cети есть, например, запись сеанса, где Блинков мягко уговаривает пациентку расслабиться, а потом начинает ее легонько шлепать, приговаривая: «Ведь так тебя наказывали, да? И ты ничего не ответила? А сейчас можешь ответить?» Девушка, до того спокойно лежавшая, вдруг, не приходя в сознание, начинает сотрясаться в рыданиях и лупить психотерапевта чем попало. Тот (кандидат в мастера спорта по рукопашному бою) аккуратно сопротивляется, приговаривая: «Молодец! Вот так! Хорошо!» Застарелая психотравма, поясняет Блинков, ликвидирована.Несколько лет назад, рассказал психотерапевт Vademecum, он сузил круг пациентов, перейдя на обслуживание «ВИПов». «Я уже привык работать в этой сфере, понимаю, какие тут у людей сложности», – рассказывает Блинков. У детей «ВИПов», говорит он, проблемы бывают в том, что, поскольку их чуть ли не с пеленок все время охраняли, они и сами «мыслят как охранники – выбирают безопасные маршруты следования и просматривают периметр территории». С их отцами другие проблемы – в первую очередь, алкогольная, наркотическая и прочие зависимости. ВИП-цены можно узнать в НИИ клинического гипноза (дозвониться туда не очень просто): 3 тысячи евро за первый прием, 5 тысяч евро за второй, 20 тысяч евро стоит годовое обслуживание, 50 тысяч – тот же срок, но, видимо, с еще большим тщанием, то есть как бы «ВИП в квадрате». Блинков не скрывает, впрочем, что клиентов у него немного.
Иначе, но тоже очень «по-авторски» позиционирует свои услуги еще один психотерапевт и одновременно эстрадный гипнотизер, Дмитрий Домбровский, одно время ведший программу о гипнозе на ТНТ. Его эксклюзив – так называемые ретриты на отдаленных островах Индонезии. Домбровский борется там с такими привычными для состоятельных горожан проблемами, как хроническая усталость, тревожность, бессонница, экзистенциальный вакуум, раздражительность и так далее. Цены он на сайте не указывает, для сохранения интриги отмечая, что многие удивляются, почему же он их так долго не поднимает. Узнать их можно, написав психотерапевту письмо с объяснением, зачем лично тебе нужны ретриты. На письмо Vademecum Домбровский не сразу, но ответил: трехдневный ретрит у него стоит $1 500, пятидневный – $2 тысячи плюс стоимость проживания, питания и перелета. Ретриты проходят индивидуально, хотя можно и вдвоем.
Из трех «эксклюзивных» гипнотизеров больше всех зарабатывает Владимир Макулов (если это, конечно, не иллюзия). Преподавание и приемы приносят, признался он Vademecum, примерно 1 млн рублей в месяц, а дешевым хороший специалист быть не может по определению, потому что ему приходится много тратить на собственное обучение. Насколько удивительны такие цены? «Это авторская методика. Уместной может оказаться любая цена, которую позволяет совесть, – говорит Вадим Зайцев. – Вы же в антикварном магазине не будете спрашивать, почему одна чашечка в 10 раз дороже другой?»
Дорогие гипнотизерские услуги прочно ассоциируются со специалистами немедицинской сферы: они не лечат болезнь, а исправляют жизнь целиком, за такое денег не жалко. В более традиционной сфере психологических и психосоматических проблем, где простора для фантазии меньше, цены одного приема начинаются от 3-4 тысяч рублей и доходят до 8 тысяч у титулованного врача.
ТРАНС ГРАНИЧНЫЙ
Специалисты, использующие гипноз, очень не любят, когда он демонстрируется просто так, без конкретной лечебной цели. Отчасти, конечно, потому, что это небезопасно для их престижа. Пациент, подвергающийся гипнозу в надежде выздороветь, очень хочет войти в состояние транса, которое принесет облегчение. С человеком, который наблюдает за собой со стороны, холодно оценивая, изменилось что-то или нет, иметь дело куда сложнее. Некоторые известные психотерапевты в момент подготовки материала были в отпуске за пределами Москвы, а шансы загипнотизировать по телефону или даже скайпу невелики. В нескольких местах Vademecum сообщили, что если не хочешь что-то исправить, заниматься гипнозом незачем, а клиентов у них и без того достаточно. Пришлось немного дополнить запрос: «Пишу про гипноз, хочу ознакомиться с ним на практике, психологические и психосоматические проблемы имеются». Психиатр Олег Севостьянов из Медико-психологического центра индивидуальности согласился попробовать.Гипнотизировать может каждый, уверяют специалисты – не существует особых гипнотических способностей, но есть умение почувствовать человека, уверенность в себе и техника торможения. «Часто мы просто забалтываем клиента», – признавался на одной из лекций Гордеев. Бывает, что гипнотизер привлекает его внимание к тонким локализованным ощущениям, например, предлагает сконцентрироваться на подрагивании пальцев. Возникает диссоциация, рука воспринимается как нечто отдельное от тебя, это здорово помогает войти в транс. А можно человека смутить, поставить перед ним неожиданную странную проблему – и мозг начинает тормозить.
«Сейчас я ищу, как обмануть ваше сознание, – произнес Севостьянов, усадив меня в кресло. – Видите, я ведь ничего не скрываю, абсолютно ничего. Но я вас немного запутываю». Пока я старался понять, какой половине фразы верить, слева от меня заработал метроном. «Он у вас неровно отбивает, это специально?» – спросил я, пытаясь сохранить контроль над ситуацией. «Может быть, и не так», – ответил он. В дальнем углу заиграла стандартная для таких мест тягучая музыка: «Я предпочитаю другую, но поставлю эту», – опять как-то странно объяснил гипнотизер. Он не спеша ходил по кабинету, немного нараспев объясняя, что его голос будет приходить ко мне то из одного конца, то из другого, а иногда снаружи. Привычные для меня поиски логики здесь только утомляли, я закрыл глаза. Он между тем медленно считал от одного до десяти, но как-то не совсем по порядку. Разобраться, в чем подвох, мешали метроном, музыка и какие-то цветные пятна, появившиеся перед закрытыми глазами. «А теперь ваше левое плечо, левая рука постепенно расслабляются, расслабляются», – проговорил гипнотизер. «Ну почему же левое, когда я жаловался на правое? Опять темнит», – безнадежно подумал я. И перестал ощущать обе руки и, кажется, обе ноги. Только мысли в голове вертелись, как обычно: сейчас полвосьмого, как там дети, у меня в десять звонок и нужны вопросы, почему вообще я так мало читаю, можно ли изменить свою жизнь…
На счет «десять» я открыл глаза. Кажется, мог это сделать и раньше, просто очень не хотелось. Олег Севостьянов объяснил, что это был транс средней степени, а в следующий раз мог бы получиться и более глубокий. Потому что трансу учатся, и я стану опытнее? Или потому что я не захочу, чтобы несколько тысяч рублей были заплачены просто так? Гипноз сейчас активно исследуют аппаратными методами, но утверждают, что говорить о результатах рано. А среди клинических исследований гипноза на сайте Американского национального института здоровья большая часть почему-то не завершена. Гипнотизеры и тут темнят.
