– Как складывались ваши отношения с Teva?
– Раньше они работали с «Протеком», с РОСТА, сами вели поставки. К нам они пришли, когда их уже никто не хотел. Мы заключили соглашение в 2010 году. Оно предусматривало не только упаковку, но и продвижение препарата Копаксон на российском рынке. Мы произвели огромные затраты – десятки миллионов долларов, создали огромное производство, 10 тысяч квадратных метров холодильников, создали армию медицинских представителей, которые работали с больными. Многие больные с рассеянным склерозом, которым не подходит интерферон, благодаря нам (при содействии Ассоциации больных рассеянным склерозом) перешли на Копаксон. Мало того, когда мы стали локализовывать препарат на рынке, мы уменьшили цены. Раньше цена составляла 38 тысяч рублей за упаковку, теперь мы его поставляем по 34 тысячи рублей, а то и по 33 тысячи, а иногда даже по 28 тысяч рублей за упаковку. В больших объемах это существенно. В результате за три года объем поставок Копаксона вырос с 90 тысяч упаковок в год до 152 тысяч. Сейчас мы достаточно серьезно модернизируем свой завод «Биосинтез» в Пензе, вкладываем 2 млрд рублей, планируем закончить реконструкцию к 31 декабря текущего года. Там будет производиться продукция по всем нозологиям, в том числе велись переговоры о том, что все стадии производства Копаксона будут осуществляться на этом заводе.
Мы планировали производить и другие препараты Teva. Мы проводили для Teva и научную работу, в частности, по препарату Сумамед – разработали для них граммовую таблетку, надеялись на то, что они передадут нам и этот препарат для производства. В общем, все было хорошо.
– Что же произошло?
– В этом году 19 июля был объявлен очередной аукцион Минздрава, заявленная потребность – 23 тысячи блистеров Копаксона, крайний срок подачи или отзыва заявок – 12 августа. Мы подали заявку 9 августа, так как в генеральном соглашении с Teva у нас прописана обязанность участвовать во всех аукционах на поставку Копаксона. Представители московского офиса Teva нам сообщили, что товар готов к отгрузке. 12 августа в 10 часов утра мы не имели никаких данных от компании Teva. В тот же день около 12 часов мы получили от вице-президента Teva письмо, состоявшее из трех строчек: «Ставим вас в известность, что мы не можем поставить Копаксон для данного тендера». Хотя буквально за три недели до этого они подтверждали поставку, писали, что товар упакован и готов к отгрузке. В этот момент мы уже не могли отозвать заявку, и Минздрав признал нас единственным участником аукциона и победителем.
Мы написали в Teva шесть писем на имя генерального директора, юриста. Ни одного ответа мы не получили. Teva не общается с нами ни по каким вопросам! Нам известно также, что они прекратили отношения и с Ассоциацией больных рассеянным склерозом. Мы находимся в изоляции.
– Почему вы обратились в ФАС?
– В ФАС мы обратились, потому что препарат Копаксон и Teva входят в реестр монопольных поставщиков, так как препарат защищен патентом до 2015 года. В данной ситуации безосновательный отказ в поставке препарата на территорию РФ считается манипулированием российским рынком. Я не буду говорить громких слов, но это покушение на национальную безопасность страны. 8 сентября – всеобщие выборы, и абсолютно безосновательный отказ в поставке имеющегося в наличии препарата может вызвать серьезные волнения среди людей.
